– Невероятно, – прошептала мама, пересчитывая выручку. – Мы заработали больше, чем за весь прошлый понедельник. И это только половина дня!

Я кивнула, чувствуя прилив профессиональной гордости. В этом мире не было современных технологий и изысканных ингредиентов, но основы хорошей сдобы оставались неизменными в любой эпохе.

– Нужно приготовить ещё, – сказала я, закатывая рукава. – Люди будут возвращаться.

Маргарет больше не возражала. Мы вместе замесили новое тесто, и на этот раз она внимательно следила за каждым моим движением, запоминая пропорции и технику.

Вторая партия булочек была готова к трём часам, и мы едва успели выложить их на витрину, как колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о новом покупателе.

В пекарню вошёл молодой человек с приятным открытым лицом и копной каштановых волос. Увидев меня, он слегка покраснел.

– Здравствуй, Уитни, – проговорил он, теребя в руках кепи. – Я слышал, тебе вчера стало плохо. Как ты себя чувствуешь?

Я растерялась, не зная, как реагировать на человека, явно знакомого с настоящей Уитни.

– Спасибо, уже лучше, – осторожно ответила я.

– Это Джеймс Тернер, – поспешила вмешаться Маргарет. – Сын кузнеца. Ты непременно вспомнишь Джеймса, дорогая.

Так вот он какой, тот самый Джеймс из дневника! Парень, сделавший Уитни предложение и получивший отказ.

– Конечно, вспомню, – солгала я, улыбаясь юноше. – Ты хочешь купить что-нибудь, Джеймс?

Он смутился ещё больше.

– Вообще-то я пришёл узнать, не нужна ли вам помощь. Отец сказал, у вас могут быть трудности с оплатой долга Оливеру.

Маргарет напряглась.

– Мы справимся, спасибо. Дела начинают налаживаться.

– Но если вам всё же понадобится помощь, – настаивал юноша, при этом не сводя с меня глаз, – я всегда готов…

– На, попробуй, – перебила я, протягивая ему булочку. – За счёт заведения.

Джеймс послушно взял угощение и на автомате откусил. Его глаза тут же широко распахнулись:

– Это потрясающе! Ты сама их испекла, Уитни?

– Да, по новому рецепту, – я улыбнулась, наблюдая за эмоциями на его симпатичном, но простоватом лице.

– Никогда не пробовал ничего подобного, – искренне сказал он. – Это что-то незабываемое!

Я почувствовала странное смущение от его похвалы, хотя комплимент предназначался не мне, а настоящей Уитни.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Можно мне взять ещё несколько? – спросил Джеймс, доставая монеты. – Отец обожает сладкое.

Когда он ушёл, Маргарет многозначительно посмотрела на меня.

– Он хороший парень, Уитни. И очень тебя любит.

Я промолчала, не зная, что ответить. Но раскрывать тайные мечты девушки и не подумала.

Вечером, когда мы уже собирались закрыть пекарню и подсчитать размер выручки, колокольчик на двери снова зазвенел. Маргарет недовольно нахмурилась:

– Мы закрыты! – крикнула она, направляясь в торговый зал. Я увязалась за ней следом.

На пороге стояла пожилая женщина с седыми волосами, затянутыми в строгий пучок. Её тёмное платье и внимательный взгляд создавали впечатление человека, привыкшего к уважению.

– Здравствуйте, миссис Браун, – произнесла она низким, чуть хрипловатым голосом.

– Мадам Эдит, – Маргарет явно смутилась. – Чем обязаны вашему визиту городской травницы?

Так это та самая Эдит! Я с любопытством разглядывала женщину, о которой уже слышала от местных сплетниц. Её считали немного ведьмой – она лечила травами, давала советы и, если верить слухам, иногда предсказывала будущее.

– Я пришла увидеть твою дочь, – прямо ответила Эдит, переводя взгляд на меня. – Говорят, недавно с ней случилось нечто необычное.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Этот пронзительный взгляд, казалось, видел меня насквозь – не тело Уитни, а именно меня, Елизавету.