Я вздохнула и приказала себе не раскисать. Кто знает, что приготовила для меня жизнь! И вообще, я одиночка. Могу прекрасно жить сама по себе, ни перед кем не отчитываясь.

– Ну вот, – мрачно объявил изобретатель. – Можно начинать. Давайте полкронодора.

– Зачем? – удивилась я.

– Один сеанс стоит полкронодора, – господин Анвил указал на узкую щель для монет в торце ящика. – Не думаете же вы, что я буду развлекать горожан бесплатно? Мои приборы и инструменты дорого обходятся.

– Я не захватил кошелек, – виновато развел руками директор. 

– Я тоже, – промямлила я. Полкронодора! Столько стоит билет в дорогой столичный синематограф с мягкими креслами!

– Я заплачу, – господин Роберваль достал бумажник, выудил монету и сунул в щель. Регина протиснулась ближе к ящику, чтобы ничего не упустить.

– Обожаю механический театр и сказку про Грабба! Хотя она страшная. Наверное, госпожа Верден испугается!

– Сейчас проверим ее храбрость, – сказал Роберваль. Я отвернулась и почувствовала, как он подошел еще ближе. Если я сделаю шажок назад, моя спина упрется в его грудь.

Неожиданно я разволновалась, а мое сердце часто забилось. Но тут началось представление, и я забыла о прочих опасениях.

***

Металлическая шторка сложилась гармошкой и отъехала в сторону. За стеклом внутри ящика я увидела подобие диорамы, подсвеченной лампой. На заднем плане торчали жестяные деревья. 

Потом снизу со скрипом выдвинулась плоская фигурка размером с куклу. 

Это был широкоплечий мужчина в зеленом камзоле и треугольной шляпе, с саблей в руке, заросший бородой. На щеке из-под бороды виднелся край страшного шрама, намалеванный красной краской. Вместо глаз у мужчины были два черных кружка.

Кукла была такой страшной, что я невольно отшатнулась – и, конечно же, тут же натолкнулась на господина Роберваля. Он придержал меня рукой за талию и с удовлетворением заметил:

– Ага, уже испугалась! То ли еще будет…

Я невольно покосилась на него, отметив и шрам на щеке, и черные мертвые глаза. Сейчас они смотрели на меня насмешливо. Ну, хоть какие-то эмоции…

– Давным-давно в наши края заявился знаменитый преступник, – начал директор рассказ замогильным голосом. – Звали его Иоахим Грабб. В молодости он плавал на пиратском судне под командованием Рыжебородого Генри. Знаете такого? 

Я кивнула: кто не знает лихого Рыжебородого Генри! Про него написана куча книг и сняты приключенческие синематографические ленты. Когда-то я и в детстве воображала себя на носу его «Черной ундины» с абордажной саблей в руках!

– Когда Генри поймали и вздернули на виселице, Иоахим решил осесть на суше. Он стал, что называется, лихим портняжкой – на большой дороге шил дубовой иглой… То есть, занялся разбойным ремеслом. Построил в здешних лесах среди болот дом, где и поселился. Горожане жили в постоянном страхе. Он обложил их данью, и не было на него управы. 

За спиной Иоахима, среди жестяных деревьев, появился силуэт мрачного дома с двумя башенками на углах. Рядом с фигуркой Иоахима выдвинулись согбенные силуэты горожан. Их руки были заломлены в жесте отчаяния. 

Потом дом с башенками провалился, с двух сторон выехали каменные дома, и я узнала плошадь Крипвуда, на которой сейчас стояла.

– Но Иоахим требовал не только серебро. Он забирал к себе тех, кто имел колдовской талант. Людей, которые умели заговаривать боль, приказывать животным и растениям, предсказывать будущее, призывать дождь или видеть сквозь стены. Знахарей, лозоходцев, ведьм, колдунов.

– Одаренных, – поправила я. – Эти люди наверняка были Одаренными. Умели интуитивно управлять эфирными потоками и менять реальность.