Скрепя сердце Женька поплелся в свою комнату. Еще через несколько минут дом погрузился в темноту.

Стрелки на часах перевалили за полночь, когда скрипнула входная дверь. Осторожно ступая и все время оглядываясь назад, на веранду прокрался Женька. Он волок за собой огромный тюк.

Бум! Дзынь, дзынь!

Тюк зацепился за стоявшую у дверей стопку ведер. Они упали и со звоном покатились по веранде.

– Чтоб тебя, – Женька замер на месте и зажмурился. – Никто не проснулся. Никто не проснулся, – скороговоркой прошептал он.

И действительно никто не проснулся, не включил свет и не вышел из дома. Убедившись в своем везении, Женька осторожно собрал ведра и оттащил тюк в угол веранды. Это были закатанные в одеяло подушка и плед. Он разложил одеяло рядом с тюфяком, свернув его вдвое, взбил подушку и умостился, завернувшись в плед. Пес все еще лежал на боку. Дышал тихо и ровно.

– Ничего не бойся, я рядом. – Женька протянул руку и осторожно погладил пса.

Через секунду он уже спал мертвецким сном и не видел, как дед Миша тихонечко вышел на веранду и накрыл внука еще одним одеялом.

Кажется, кричали петухи. Долго и пронзительно.

Женька приподнял голову, приоткрыл один глаз и тут же посмотрел на пса. Что-то было не так. Он все так же лежал на боку, вытянув лапы вперед, но его дыхание участилось. Оно стало прерывистым и громким.

Женька бросился к собаке. Он потрогал ее нос и живот, как это делала тетя Ира, и сломя голову рванул в дом.

– Деда! Деда, помоги! – тормошил он старика за плечи.

– Что случилось? – Дед Миша тут же поднялся на кровати. – Чего кричишь?

– Пес, – тараторил Женька. – Он дышит тяжело, и нос у него горячий.

– Что за переполох?

Из соседней комнаты, застегивая на ходу халат, вышла баба Нина, но дед с внуком уже выскочили на веранду.

Иринка приехала через десять минут.

– Хорошо, что я здесь недалеко была. – Она улыбнулась Женьке, убирая в чемоданчик коробочки с ампулами.

– Откуда это ты в такую рань? – спросила баба Нина, переворачивая румяный блин на сковороде.

– Вызов, теть Нин. У ваших соседей, тут, через полкилометра, ночью телились несколько коров. Устала смертельно. Накормишь завтраком, спасатель? – Она снова улыбнулась Женьке.

– Обязан накормить. – Баба Нина все еще неодобрительно поглядывала на внука. – Такой переполох устроил.

– Я испугался, – уже в который раз объяснялся Женька. – Он же мог… умереть.

– Ты молодец! – Иринка потрепала его по волосам. – Настоящий друг всегда рядом в нужный момент.

– А что было-то? – уточнил дед Миша.

– Тахикардия. Сердце зашлось. Но с этим справились. Просто ночь была решающая.

После завтрака Иринка научила Женьку поить и кормить пса из большого шприца.

– Только без иглы, – предупредила она, – набираешь порцию, заправляешь в пасть сбоку от языка. Смотри. Будто за щеку, в уголок рта. И осторожно вливаешь бульон или водичку. Не в горло, а за щеку, чтобы не захлебнулся.

У Женьки все получалось. После того как он аккуратно споил псу всю дозу регидрационного раствора, она одобрительно похлопала его по плечу и собралась уходить:

– Не забудь сегодня и завтра каждый час вливать одну чашку. А это маме, – она протянула Наталье сложенный вчетверо листок, – написала, чем пса сейчас лучше кормить, с учетом его состояния и породы.

– Породы? – Алексей оторвался от утренней новостной ленты в телефоне: – Я думал, это дворняга. Серая и кудлатая.

– Волкодав, вообще-то, – хохотнула Иринка. – Ирландский. Окрас – да, серый. Чистокровный или нет, утверждать не буду. Тут тест нужно делать. Хотя, возможно, и метис. Уж больно шерсть длинная.