- Можно я тебя кое-что спрошу? – неожиданно выводит меня из раздумий голос Димы.

- Не трудись. За год ничего не поменялось. Я по-прежнему люблю присутствовать при вскрытиях, смотрю криминальные передачи и триллеры, люблю читать про маньяков и обижаюсь за твой выбор профессии.

- Супер. Давно сменила взрыв на макаронной фабрике на нормальную прическу? – поправляя прядь моих волос со лба, с улыбкой интересуется Дима.

- Это был модный начес. Если не разбираешься – дальше готовь свое хреничи из устриц и не лезь грязными руками в мои волосы.

- Севиче.

- Одна ерунда.

- Ладно, спрошу в лоб – у тебя точно никого не появилось? И я не про трупы, Поля, а про живого парня, мужчину, если быть точнее. Может быть тот, кто стоял на стоянке и на тебя смотрел?

- А что такое, ты мне жониха во Франции нашел, а я тебе нарушила планы?

- Нет, дорогая моя, тебя вытерпит только русский мужик. Дело в том, что за несколько часов мама прожужжала мне все уши, чтобы я познакомил тебя со своими друзьями, сводил тебя в клуб, бар, и все в этом духе. И я согласился. В принципе, я с ней от части согласен, надо тебя с кем-то познакомить, ну или хотя бы найти подружку. А вот сейчас думаю, может у тебя кто-то появился, а ты никому не хочешь говорить? Ты же скрытная донельзя. Я не удивлюсь, если мы не узнаем даже то, что ты родила. Ты ж беременность проходишь в толстовке, а ребенка в морге родишь, там его и воспитывать будешь, чтобы папа не дай Бог не узнал, что снова внучка. Этот мужчина, кстати, патологоанатом?

- Слушай, а во Франции тебя учили какому-нибудь оригинальному рецепту приготовления языка?

- Ммм… свиного или говяжьего?

- Человеческого. Твоего.

- Однозначно не учили, - не сдерживая смеха, выдает мой братец.

- Ну кто бы сомневался, что лягушатники не знают, как готовить человеческий язык. А вот я знаю. Я тебе его отрежу, Дима, а потом поджарю на оливковом масле, чтоб не пригорел.

- Нет. Не так. Сначала надо его отварить до готовности. А уже потом порезать на нужные кусочки и поджарить на сковороде. Но только на сливочном масле с добавлением натертого чеснока. Обалденное получится блюдо.

- Ой, все. Оставь свои рецепты для слабовольных теток. И этот мужчина мой куратор. Я прохожу с ним практику. И мне кажется, он хочет затащить меня в койку. Вот я и запрыгнула на тебя, чтобы он знал, что я занята. Так что у меня никого нет, - сдержанно произношу я. И совершенно не важно, что впервые в моей жизни именно язык этого мужчины побывал в моем рту. – И знакомить меня ни с кем не надо. Мне хватает моего круга общения.

- Поля, трупы – это не круг общения.

- Вообще-то, я имела в виду Алису. Мне ее вполне хватает. В пятницу мы с ней едем на пляж. И там, так уж и быть, потрахаемся на радость всем. Достали, ей Богу!  - сжимаю кулаки от злости. И этот туда же!

- Во-первых, трахаться на песке – ужасно. Он забивается в интимные места. Не советую. Во-вторых, если ты будешь трахаться с Алисой, вряд ли кто-то обрадуется такому слиянию двух семейств. И что-то мне подсказывает, что твоя подружка– классическая гетеросексуалка, ты ее вряд ли привлекаешь.

- Вообще-то, я имела в виду, что мы найдем того, с кем можно это сделать. И это была шутка. А ты что уже и до моей подружки добрался за несколько часов, оценив ее гетеросексуальность?! Вот только посмей, реально язык отрежу.  

- Господь с тобой, пышки не совсем в моем вкусе.

- Ммм… пышки? А ты когда ее видел в последний раз?

- Лет пять назад или чуть больше.

- Тогда мне не стоит беспокоиться за Алису, раз пышечки не в твоем вкусе. Она в конец… разжирела. Этакий маленький жирный карлик. Еще и прыщами ее часто обсыпает, от излишнего… выделения кожного сала.