— Твою одежду, — пояснил мастер Рэн, и я пораженно замерла.

— Что? — моему возмущению не было предела, — и вы не позволили мне выбрать фасон? И цвет?

Какой ужас! А вдруг он заказал что-то некрасивое, и мне придется это носить? Да и вообще, почему с меня не сняли мерки? Как этот портной собирается шить, на глаз, что ли?

— Он сошьет тебе платье, которое подходит для ученицы мага, — терпеливо объяснил мастер Рэн. — Фасон определяется не только вкусом человека, но и его социальным положением. При дворе одна мода, среди магов — другая. А что касается цвета — теперь ты должна носить цвета дома Такахаши.

—А какие у вас цвета? — с подозрением произнесла я. Почему-то мне казалось, что ответ мне не понравится.

— Красный, цвет огня, — подтвердил мои опасения маг.

— Я не могу носить красный! — в ужасе прошептала я, останавливаясь, — давайте вернемся и отменим заказ!

Красный — совершенно не мой цвет! В нем я буду выглядеть совсем вульгарно. Мой цвет — синий, ну или голубой.

— Почему? — маг, слегка нахмурившись, замер следом за мной.

— Потому что мне он не идет! — возмущенно выпалила я. — И вообще, я еще в трауре и должна носить черный!

Последние несколько дней я сменила черный наряд на фиолетовое платье, но фиолетовый, пусть и с натяжкой, тоже мог считаться траурным цветом. Однако надеть во время траура красное было бы совершенно неуместно!

— Черные вещи ты больше носить не сможешь, — покачал головой мужчина. — Черный — цвет первоэлемента металла, и его имеет право носить только дом Ширакава — родственники императора и императорская семья. Расхаживать в черном европейском платье — это одно. Но носить черное ханьфу, не принадлежа к императорской семье, совершенно невозможно. За такое могут и в тюрьму посадить.

Я уставилась на него в полнейшем шоке. Серьезно? Тут могут посадить в тюрьму за такую мелочь, как цвет одежды?

— А платье я заказал розовое, это тоже цвет дома Такахаши, — продолжил маг. — Не переживай, портной нашьет на рукав траурные тесемки.

Спорить больше не было смысла. Вздохнув, я поплелась следом за мастером Рэном. Получается, вместо положенного года я проносила траур всего пару месяцев… Хорошо, что маг вспомнил о траурных тесемках — хоть какое-то соблюдение приличий. Надеюсь, батюшка не обидится, глядя с небес на такое вопиющее попрание традиций. Впрочем, он никогда не заботился о таких мелочах.

Наверное, маг тоже подумал о моем батюшке, потому что внезапно спросил:

— Как он умер? Твой отец, мистер Уолтерс?

— Сердце, — ровно произнесла я, сосредоточенно глядя на мостовую под своими ногами. — Мы и не знали, что у него проблемы со здоровьем. Просто однажды он лег спать и не проснулся. Доктора сказали, что такое бывает.

Маг молча и мимолетно сжал мои пальцы и, тут же отпустив, зашагал вперед. А я, ощутив, как мое собственное сердце снова пропустило удар, пошла следом за ним.

Мое платье привезли уже вечером, когда, закончив с дневными занятиями, я сидела в беседке на берегу пруда и бездумно смотрела на воду. Наверное, у портного уже было готовый наряд, и он просто что-то в нем доработал. Ни один мастер иголки и ножниц, даже самый искусный, не успеет сшить платье всего за один день!

Посыльный, принесший несколько составленных друг на друга коробок, с любопытством косился на блуждающий огонек, который встретил его у ворот и привел ко мне. Однако, он не торопился бросать свою ношу и с воплями убегать, из чего я сделала вывод, что он уже не раз бывал в доме мастера Рэна. Ну или блуждающие огоньки в этой стране — вполне обычное явление. Может, тут у каждого мага такие «привратники».