Вот тут его брови взлетели почти на макушку, но скорее, от возмущения. Уверена, что многоуважаемому профессору Лыкову никогда никто ничего подобного не говорил. В потемневших до черноты глазах промелькнула такая ярость, что мне понадобилось все самообладание, чтобы не отшатнуться. Но даже так промелькнула мысль, что Мстислав Ярославович прекрасно видит, как мое сердце с размаху ухнуло вниз.

Понимая, что нарываюсь на нечто большее, чем выговор от администрации академии, я уставилась на профессора еще наглее. Сейчас было важно проверить возникшую у меня гипотезу о природе его предложения. Да, это могло недешево мне обойтись, но в конце концов, это не последняя работа во вселенной.

Зато если я права, и он проглотит мое почти откровенное хамство, можно будет со стопроцентной уверенностью говорить о том, что под договором должна стоять именно моя подпись. Почему? Думаю, Агриппина Павловна вполне сможет дать ответ на этот вопрос.

На то, чтобы взять себя в руки, Мстиславу Ярославовичу хватило пары секунд, а в его ответной усмешке проскользнуло что-то, слишком похожее на азарт:

- Вы меня раскусили, - спокойно закинул он ногу на ногу. - Теперь я должен вас убить. Или заключить такой договор, чтобы вы не проболтались никому и ни при каких обстоятельствах. Даже своей благодетельнице Агриппине Павловне Карпинской, которой я обещал беспристрастно рассмотреть вашу кандидатуру... Да-да, не удивляйтесь, главным вашим рекомендателем выступила заведующая золотым запасом Академии. Как думаете, она перенесет такой удар судьбы?

Тут уже брови на лоб поползли у меня, а мозг заработал еще быстрее. Очевидно, он сейчас врал - Агриппина явно была в более сильной позиции в диалоге о необходимости защиты! Но делал это так искусно, что не будь у меня дополнительных вводных, я бы поверила даже в то, что он вполне может меня убить... то есть, уничтожить физически.

- Удары судьбы переносить легче, если ты привык подтираться кактусом, - пробормотала я себе под нос, опустив глаза на свои пальцы и только сейчас заметив, как побелели стиснутые костяшки. - Поэтому не заблуждаюсь в чувствах Агриппины Павловны на мой счет.

Вот совсем незаметно, что ты нервничаешь, ага.

- Это вы зря, Марина Станиславовна, - Лыков неожиданно фыркнул. - Хранительница архивов крайне редко покидает свою вотчину, и еще реже у нее появляются протеже. Собственно, поэтому я заинтересовался вашей кандидатурой настолько, что продолжаю настаивать на вашем участии в моем проекте.

Вон как ты все вывернул! - с восхищением подумала я, едва не присвистнув вслух от такого уровня ораторского искусства. Мстислав Ярославович, конечно, пугал до чертиков своей непоследовательностью, не дающей просчитать его реакции, и какой-то непонятной скрытой силой. И даже инстинкт самосохранения на пару с интуицией, которым я привыкла доверять, в один голос твердили держаться от него подальше. При этом, будучи от природы человеком любопытным, но бессистемным, я стремилась узнать как можно больше интересных, правда, в большинстве своем, абсолютно бесполезных в обычной жизни вещей. Например, что скрывается за злой язвительной маской умного и очень интересного мужчины. Так что одной больше - одной меньше...

Я сделала глубокий вдох и, примирительно улыбнувшись, расцепила пальцы:

- Что ж, Мстислав Ярославович, думаю, мы оба с вами знаем, что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом, - положив ладони на стол более свободно, открыто встретила его взгляд, - чем вы сейчас и воспользовались. Если вы настолько хорошо знаете Агриппину Павловну, думаю, для вас не секрет, сколь многим я ей обязана, поэтому будем считать, что мы договорились. С проектом договора я, как и обещала, вчера тщательно ознакомилась, передайте со своим помощником окончательный вариант, я его подпишу. Предлагаю, начать работу с подбора источников.