Чувство надвигающейся опасности буквально отбросило меня от угла. Я пролетела коридор, кажется, за доли секунды и сама не поняла, как оказалась на лестнице. Впереди, наверху лестничного марша, маячили распахнутые двери на первый этаж, который я легко узнала по доске с фотографиями выдающихся деятелей академии.

Сердце колотилось где-то в горле, но я с удивлением обнаружила, что по-прежнему сжимаю в одной руке папку с документами, а в другой - туфли. Уже неплохо. Паническая атака отступила так же внезапно, как и накатила. Пытаясь отдышаться после незапланированного спринта, я с трудом расцепила сведенные судорогой пальцы и кое-как обулась.

Впереди еще одна пара, а потом можно будет покинуть чересчур гостеприимное учебное заведение.

- Помощь нужна? Ты слишком бледная.

Я подпрыгнула от неожиданности, едва не вскрикнув. За моей спиной стояла невысокая, коротко стриженная женщина (по крайней мере, судя по голосу) с пирсингом в носу.

- Н... нет...т, - попыталась совладать с голосом я. - К... кажется, н-нет...

Моя собеседница была одета в широкие штаны и бесформенную толстовку, чем вызвала у меня жгучую зависть с примесью недоумения. Почему кому-то можно так одеваться, а мне - нет. На студентку она похожа точно не была, хотя определить возраст я затруднялась.

- Ну ладно, - она равнодушно пожала плечами и, обойдя меня, продолжила свой путь наверх, на ходу натягивая пуховик.

Все страньше и страньше, подумалось мне. По дороге на кафедру, я попыталась сложить паззл, происходящих вокруг меня событий за последнее время...

Сначала Карпинская внезапно вызывает меня на родину, где я не была уже лет тридцать. Зачем? Ну, первая мысль была, что опекунша не молодеет, а долг платежом страшен. Приехав, я убедилась, что если ей и нужна моя помощь, то озаботилась она ею как-то слишком заранее. Несмотря на солидный возраст, назвать ее старухой не поворачивался язык. Собственно, и бабкой я ее называла имея ввиду исключительно родственные связи. Агриппина Павловна несомненно была дамой. Леди. И никак иначе.

Признавали это, как я заметила, абсолютно все окружающие. И восхищались ею настолько, что ректор самой высококотирующейся академии в стране взял меня на работу, даже не заглянув в резюме. Почему? По озвученной мне официальной версии, была открытая вакансия. Но сумма в моем трудовом договоре была прописана такая, что претендентов у них должно было быть, как грязи. Допустим, сыграла роль моя многолетняя работа в разных странах мира и протекция Карпинской.

Но в первый же рабочий день, после первой же лекции, на которой я сцепилась с одним из самых ярких социологов нашего времени, он же и предлагает мне сотрудничество. Причем, в рамках крайне интересного проекта, как с профессиональной точки зрения, так и с финансовой.

- ...Ярославович пока защитой займется...

Голос лаборантка Кати выдернул меня из задумчивости. Оказывается, я уже не только дошла до кафедры, но и неизвестно сколько стояла рядом со своим столом, уставившись на папку с документами.

- А?.. Чем?..

- Марин, с тобой все в порядке? Сможешь лекцию студентам Лыкова прочитать? Ему нужно заняться защитой своего аспиранта...

Я медленно выдохнула, окончательно выныривая из своих фантазий. Не время и не место, кажется. И надо, наверное, попросить Агриппину найти мне здесь хорошего психолога, раз панические атаки, часто мучавшие меня в детстве, не только вернулись, но и участились...

.

.

Ожидаемо, до дома Карпинской я добралась разбитой и с напрочь севшими голосовыми связками. Всю последнюю пару не удавалось избавиться от настойчиво лезущих в голову тревожных мыслей. Поэтому вводное занятие выдалось для этих студентов не легким.