– Антуан? Антуан!

Вздрагиваю и рассеяно отвечаю:

– Да?

– Ты с нами или как?

– Да, конечно…

– Так что ты думаешь на этот счет?

– На какой?

– Ну, о том, можно ли считать сторожей ангелами?

– А, да…

Мой бортовой компьютер подключается к совещанию. Пытаюсь собрать все темы в голове. Смутно улыбаюсь. Замечаю сотрудника, который толкает локтем мою помощницу и шепчет ей, довольный: «Идея ему понравилась, мне кажется!»

Да, идея мне нравится. Но я думаю о ней совсем в другом контексте. Сторож-ангел… Это дает мне надежду. Это подсказка для меня. Ангел не допустит, чтобы наша любовь исчезла, он будет ее сторожить. А что, если принять навязанную Мередит паузу как вызов?

Я готов его принять. Сторож-ангел сыграет главную роль в фильме моего завоевания…

Роза

Моя мама – это нечто, но я вынуждена обратиться к ней, чтобы оставить Кесию на время моего отсутствия. Никого другого у меня нет. К счастью, мы живем в нескольких кварталах друг от друга.

Доброжелательные люди сказали бы о моей маме что-то вежливое, вроде: «Нужно сначала узнать ее получше, а потом судить». Но я-то знаю ее как облупленную. Личность совершенно сдвинутая, что там говорить… Она не может пожаловаться на отсутствие внимания со стороны мужчин, но и рядом с ней никто надолго не задерживается. Поначалу она привлекает, как яркая бабочка, но потом раскрывается ее характер. Она хуже, чем самка богомола, которая может сожрать своего партнера. Хотя… ей нельзя отказать в нежности.

Внешность у нее экзотическая. Натуральная блондинка, моя мама уже много лет красит волосы в цвет воронова крыла, чтобы еще сильнее подчеркнуть свои кошачьи глаза. У меня тоже экзотическая внешность, но я на нее не похожа. Контраст между нами осязаемый. Никто бы не догадался, что я ее дочь. Впрочем, у нас с Кесией так же, история повторяется. Мама поддалась антильскому шарму моего биологического отца, который потом сбежал, как и все.

Звоню и звоню, аж палец задубел. Проходит несколько минут, пока она открывает двери. Сильнее сжимаю руку Кесии в своей. Десять дней, о боже… С одной стороны, я рада работе, но с другой… На душе кошки скребут оттого, что мне нужно оставить свою дочь. Чувство вины? Страх быть плохой матерью? Очевидно. Но что делать? Я не могу взять ее с собой. Роль матери и жизнь актрисы – мне кажется, невозможно примирить одно с другим. Но я все равно хочу реализовать себя – я надеюсь, что однажды Кесия будет мной гордиться…

Мама звонко меня целует, меня обволакивает ароматом пачули, смешанным с нотками дамасской розы. Она недовольна тем, что я уезжаю, но она без ума от внучки, просто обожает ее. Относится к ней, как к настоящей принцессе, – ко мне она так никогда не относилась. Пощечины я получала от нее чаще, чем поцелуи. Не хочу об этом вспоминать.

Разбитая тем, что мой отец бросил ее, когда мне и года не было, мама всю жизнь твердила: «Моя девочка, не верь мужчинам, верь только мне! Они все неверные. Бандиты. Пьяницы!..» – ну, и так далее, у нее не было привычки следить за своим языком.

Ее поучения не пошли впрок. Я влюбилась в парня. Стюарда крупной авиакомпании. Хороший во всех смыслах, он оставил меня сразу, как я сообщила ему о беременности. Семейная карма, можно сказать.

Спасибо Экзюпери за фразу о том, что хорошо видит только сердце. Что касается отца Кесии, я доверилась этому красавчику, и мое шестое чувство не сработало. Интуиция и магические связи мне не помогли…

Мама щиплет за щечки Кесию и осыпает ее поцелуями.

– Бабуля, ну хватит! Я уже вся в слюнях!

Кесия без промедления бросается к коробке с игрушками, но своего любимого потрепанного зайца не отпускает. Она ненавидит, когда я стираю его. Наверняка потому, что иначе смою его утешающие феромоны. А я всегда жду момента, чтобы бросить его в машинку. Ох, после этого два дня вижу недовольную рожицу.