Возбуждение, оставшееся после случившегося в саду, стало стремительно конвертироваться в жгучее раздражение. Я потянулась к магическому колокольчику у кровати и несколько раз дёрнула его. Подождала минуту — которой, к слову говоря, выше крыши хватило бы для преодоления коридора между дверью в комнату прислуги и располагающимися прямо напротив моими покоями — закатила глаза и повторила, только дольше и яростней. Продолжала мучать несчастный артефакт, пока в комнату не ввалились две девушки с отчётливо читаемым возмущением на моськах.
— Разденьте меня, да побыстрее, — сказала им, не обращая внимания на негодующие гримасы, и встала перед зеркалом.
Служанки переглянулись многозначительно, но принялись за работу. Правда, делали всё нарочито медленно и из рук вон плохо. Распоясались окончательно! Недовольство своё будут Королеве демонстрировать? Вот ведь хамло подзаборное! Что ж, я сейчас как раз в подходящем настроении, чтобы начать наводить тут порядок.
— Осторожней, криворукие! Где вас работать учили? На ферме? С такими навыками только лошадей запрягать! Хотите, чтобы отправила на конюшни разгребать навоз лопатами? И личики попроще, милочки, а то и их подправить могу, — зарычала я на девушек. Те подобного от нежной ромашки Сиенны не ожидали. Дёрнулись, словно от удара, собрались сразу и, съёжившись, поспешили избавить меня от осточертевшего наряда, на этот раз не делая лишних неприятных мне движений. Я же продолжила бухтеть, тише и ни к кому конкретно не обращаясь. Ибо понесло меня, уже не могла остановиться. — Совсем совесть потеряли, не пойми кого в услужение Королеве отправляют. Кажется, надо экономке основательно мозг промыть. Или уволить сразу! За некомпетентность! Понаберут деревенщин, словно нормальных слуг негде взять. Платят-то не мало!
У служанок аж руки трястись начали под конец. Когда закончили, одна спешно расстелила мне постель, а вторая сама, без моей указки, побежала набирать ванну и готовить всё к вечерним водным процедурам. Раньше Сиенне могли отказать в омовении, даже если она просила. Под любым благовидным или бредовым предлогом. Взгляды у девушек были шокированно-удивлённые, обильно сдобренные страхом. Да уж, я сегодня прям всех подряд удивляю. Сначала придворных сплетниц, затем Короля, после и виконта…
Воспоминания о нём снова окрасили мои щёки в розовый. Нет, завтра, подумаю об этом завтра. Сейчас ванна и спать, не стоит ни за что себя корить. Пока по крайней мере...
Служанки взяли тряпицы и средства для мытья, готовые искупать меня, как подобает, но я остановила их:
— Пошли прочь, неумёхи, сама справлюсь! Глаза б мои вас сегодня не видели. Ещё раз не явитесь по первому зову, будете учиться пунктуальности под присмотром местных конюхов, ясно?
— Спокойной ночи, Ваше Величество! — пискнули обе в один голос и моментально испарились из моих покоев, тихонько притворив за собой двери.
Тёплая вода и приятный запах моющих средств достаточно быстро привели меня в адекватное, вполне умиротворённое состояние сознания. Я даже подумала, уж не переборщила ли с отчитыванием. Отчихвостила их знатно, конечно... Впрочем, заслужили, как ни крути, но как бы это не помешало моим планам мести… Никто не должен знать, что я догадалась о любовнице Короля. А могут ведь подумать и так, особенно учитывая, что я с ней сегодня на балу разговаривала, а это — я вот прямо совершенно уверена — подслушали далеко не одни любопытные уши, хотя бы частично. Значит, завтра надо будет как бы невзначай объяснить моё сегодняшнее раздражение. Например… Ах, да, смена камеристок! Вот и предлог нашёлся. Скажу, что платье выбесило, делов-то.