Я выхожу из-за ствола и собираюсь окликнуть их – может, попросить помощи в спасательной операции. Но не успеваю.

Кот испугался появления новых врагов и решился на отчаянный шаг. Он испускает безумный мяв и сигает вниз, прямо на плечи парню.

Дальше события развиваются очень быстро, я даже не успеваю ничего предпринять.

Парень охает, приседает и волчком крутится на месте. Девушка отскакивает в сторону и визжит. Кот шипит, прыгает с плеч в кусты – и был таков!

У меня над головой что-то ломается с треском, потом летят ветки, листья, кора, а затем на землю обрушивается шеф.

Гаранин и правда умеет падать – он успевает сгруппироваться и приземляется, эффектно сделав кувырок. Но у меня все равно больно екнуло сердце.

После кувырка он оказывается на четвереньках. В падении его рубашка расстегнулась, выбилась из джинсов и налезла ему на голову. На его голой спине отражается лунный свет, а передняя часть его тела, обтянутая тканью, сливается с темнотой. Поэтому кажется, что неизвестно откуда перед нами материализовался безголовый монстр.

Который издает низкий рык. Это очень страшный, леденящий душу звук, в котором нет ничего человеческого – ну, кроме смутно угадываемого нецензурного слова.

Парень повторяет это слово, очень звонко и отчетливо. А потом взвизгивает совсем по-девчоночьи и пускается наутек, бросив свою барышню.

А ее вопль уже перешел в ультразвук.

– Не бойтесь! – кричу в отчаянии.

Но она мне не верит: бешено размахивая руками, она несется за кавалером, с носорожьей грацией вламывается в кусты и исчезает.

Топот ее каблуков стремительно удаляется по дорожке.

***

– Что случилось? – встревоженно спрашивают издалека.

– Не ходите туда! Там оборотень! Или маньяк! – панически вопит девица.

– Чего? – озадаченно переспрашивает знакомый женский голос. Предлагает заинтересованно:

– Девки, айда посмотрим!

Я бросаюсь к Гаранину.

– Самсон Викторович, вы живы?

– Жив, – бросает он с великолепной яростью и встает на ноги.

Шатается и чуть не падает, потому что ничего не видит. Сдавленно ругается и начинает сражаться с рубашкой на голове.

– Ешкин матрешкин! – потрясенно восклицает все тот же знакомый голос, и меня ослепляет вспышка – в темноте загорается фонарик на телефоне. – Нина, ты чего опять натворила?! Мы тебя потеряли, ищем повсюду!

На лужайке в шоке застыли Эля, Вика и Маша.

– Мы котенка спасали, – бормочу в ответ.

Гаранин одергивает рубашку. Он красный, взъерошенный и очень злой.

– Добрый вечер, Самсон Викторович, – здоровается с ним вежливая Маша.

– Ну как, спасли котенка? – интересуется Эля с легкой насмешкой, многозначительно подняв бровь, когда Гаранин начинает заправлять рубашку в джинсы. – Где он?

– Котенок убежал, – объясняю торопливо.

– А ту девчонку кто напугал? И парня? – допрашивает Вика.

– Мы напугали, – признаюсь я. – Они приняли нас за оборотней. Все вышло случайно.

– Случайно! – рычит Гаранин.

– Вы сами вызвались на березу лезть, я тут ни при чем, – напоминаю ему, на всякий случай отступая на шаг. Гаранин прищуривает глаза и одаривает меня таким взглядом, что у меня поджилки дрожать начинают.

– Вы здорово умеете карабкаться наверх, – продолжаю неубедительно. – Как электромонтер. И падаете ловко… как каскадер! Вам бы в индийском кино сниматься. Там такие крутые спецэффекты!

Гаранин молча поворачивается и выбирается на дорожку.

Бросаю девчонкам красноречивый взгляд, машу рукой, чтобы отстали, и бегу за шефом.

– Самсон Викторович, вы на меня сильно сердитесь? – говорю ему в спину виновато.

Он задерживает шаг и оборачивается.