Взгляд жадно прилипает к полупрозрачной ткани. Там, под ней, Федя умудряется рассмотреть кружево белья. Кажется, даже острый соблазнительный сосок виден.

Федя трясет головой, точно пес. Наваждение какое-то, млять. Он заводится на полную, касаясь малышки всего лишь раз.

Он же сорвется сейчас!

Потому Белый не рискует. Вызванивает пацанов. Велит доставить девочку к отцу. Сам не едет. Списывает инцидент на усталость, и всю задницу, что творится сейчас с делами Барновского. Ведь сам Белый принимает крайне активное участие в них.

Как же! Усталость, млять! Он хочет еще разок увидеть Надию Варгинову. И это желание, как цунами, неостановимо.

Федя вздыхает. Возвращается из мыслей в настоящее, переводит взгляд на окна ресторана.

— Твою ж мать! — рычит и срывается с места.

***

Мы с девочками с потока договариваемся встретиться в уютном ресторанчике. Прихожу раньше всех. И ведь настроение совсем не праздничное. Но дома торчать уже надоедает.

Достаю ноутбук из рюкзака. Другого. Тот, розовый с конспектами Белый мне так и не возвращает. И плевать! Сессия закончилась. Тетрадки уже не нужны.

Вздыхаю. Думаю, что почитать, когда вернусь домой. Бесцельно брожу по сети.

— Так вот ты какая, цыпа, — доносится голос сверху, а рядом со мной на диван бесцеремонно устраивается какой-то незнакомец.

Я не знаю его. На вид — лет двадцать-двадцать пять. Молодой мужчина вызывает мерзкие ощущения. Не человек, а быдло какое-то, бандит.

Отодвигаюсь подальше от него, забиваюсь в самый дальний угол. Пытаюсь проскользнуть по дивану так, чтобы протиснуться на смежное сиденье и встать из-за столика.

— Куда ты, киса? — подмигивает он, скользит по мне сальным, скользким взглядом.

В руках незнакомца вижу нож-бабочку. Становится страшно. Парень небрежно поигрывает лезвием. То порхает в его пальцах.

— Простите, мне уже пора, — пытаюсь подняться я, но парень оказывается быстрее.

Сильной рукой перехватывает мою кисть. Тянет к себе, словно тряпичную куклу. Сжимает до боли. До хруста. Запястье обдает огнем.

Перед глазами становится темно. Я вскрикиваю. Слезы мешают смотреть. Пытаюсь отвоевать руку обратно.

Оглядываюсь, на случай, если рядом есть охрана или персонал ресторана. Но как назло, пусто. Им не до меня. Со стороны, скорее всего, кажется, будто этот урод — со мной. Хотя я его вижу впервые в жизни.

И вдруг моя рука оказывается на свободе. Слышу звук удара, хлюпанье, стон.

Сморгнув слезы, резко поворачиваюсь. Вижу, как над моим «другом» стоит Белый.

Боже мой! Сейчас я очень рада его появлению. Выражение его лица напоминает оскал хищника. Но мне совсем не страшно.

Мужчина с силой давит ладонью на затылок парню, вжимая того мордой в стол.

Тяжелый взгляд Федора замирает на моем запястье. Я неосознанно прижимаю то к груди, обхватив правой рукой.

Тянущая боль простреливает пальцы. Но я, закусив губу, терплю.

— Что с рукой? — это рычание приводит меня в чувства, шмыгаю носом, а Белый кивает головой на своего пленника: — Он?

Киваю. Стараюсь терпеть боль.

Вижу, как тот самый нож-бабочка мелькнул теперь уже в руке Федора. Резким и стремительным ударом Белый приколачивает ладонь моего обидчика к столику.

— Белый, сука! — ноет незнакомец. — Я шутканул! Решил с девкой твоей познакомиться поближе!

Распахнув глаза, смотрю, как из раны начинает вытекать струйка крови. Кровь везде. На белоснежной скатерти. На одежде бандита. На моем ноутбуке.

Пытаюсь подхватить компьютер со стола. Не выходит. Рука болит, трясется.

Федор наклоняется. Что-то говорит парню. Я не слышу слов.

Вокруг собирается толпа зевак. Давлю плач. Хочется закричать, спросить, где ж вы раньше были?!