— Слушай, извини, ладно? Я не хотел пугать тебя и тем более причинять боль, не бойся меня, ок? — в ответ, конечно, гробовая тишина.
— Я остановлю кровь и свалю отсюда куда подальше. У меня там мать, между прочим, вот- вот утонет в собственной квартире, и башка с самого утра дико раскалывается! — говорю, а руки привычно обрабатывают края ранок. Пальцы, конечно, тут же окрасились в бирюзовый цвет от зелёнки, но я не обращаю на это внимания, даже старательно дую, надеясь немного усмирить жжение, накладываю повязку и только после этого снова смотрю в лицо странной девице.
— Жить будешь! — улыбаюсь и наконец-то выпрямляю затекшую спину и шею.
— Спасибо, — тихо произносит она, осторожно спускает ноги на пол и, опираясь на здоровую, пытается встать.
— Вот видишь, дядя уже вылечил твою маму! — торжественно заявляет вошедшая в ванную брюнетка.
Мальчишка, уместившийся за её спиной, уже не плакал: он внимательно осмотрел мать, потом меня и робко улыбнулся нам обоим.
— Всё уже хорошо, Тём, — отозвалась блондинка, упираясь рукой в раковину и улыбаясь сыну такой же осторожной и нежной улыбкой.
— Ну, вот и славненька, а теперь дядя-великан свалит нафиг и помашет Тёме ручкой, правда, дядя-великан? — сверкая глазищами, произносит брюнетка.
— Обязательно свалю, только застираю футболку, которую ты, зараза, изрядно изгадила! — отвечаю ей таким же «вежливым» тоном и, не откладывая, принимаюсь исполнять обещанное.
Стоило мне оголить торс и горе-мамаша, стоящая у раковины, опять включила режим невменяшки: побледнела, округлила испуганные глазищи и отшатнулась, едва не расстелившись у меня под ногами.
— Не могла бы ты не мешать мне! — бурчу, поддерживая её за талию и тут же убирая руки. Аптечку ставлю на стиральную машинку, выливаю на темную ткань щедрую порцию жидкого мыла и торопливо застирываю одежду, полностью игнорируя психованных дамочек вокруг меня: благо, синтетика сохнет быстро, да и мокрого пятна на тёмном почти не видно, пока буду ехать - успеет подсохнуть!
Обернувшись, с облегчением убеждаюсь, что девчонок и след простыл. Не бывает так — шуганная она, да и вторая подруга опекает её, что курица-наседка тоже неспроста. Бывший парень распускал руки? Скорее всего, так и есть! Таких ублюдков вокруг навалом, а наивные девочки вроде этих активно в них влюбляются, а некоторые ещё и терпят потом побои не один год! Скривился от отвращения, вспоминая, как сосед измывался над своей супругой, пока я не повзрослел достаточно, чтобы навалять гаду как следует в тёмном переулке.
— Это не он, Рит! Я хорошо помню! Ты говорила про нательный крестик, а у него татуировка, ты же видела? Успокойся! — доносится из закрытой комнаты приглушенный голос брюнетки.
— Просто попроси его уйти, — тихо отвечает ей подруга в ответ заплаканным голосом.
Я не успеваю свалить, девчонка останавливает меня у порога, вцепившись в руку и вынуждая обернуться.
— Ну что ещё? — раздражённо бросаю ей в лицо, всё же стараясь не кричать.
— Спасибо, что помог, Костик! Я думала ты урод конченный, а ты вроде даже ничего! Держи, через десять минут в голове прояснится, гарантирую! — она впихивает мне в ладонь блистер с какими-то колёсами и мило улыбается, пока я пребываю в ступоре.
— Откуда ты знаешь моё имя? — спрашиваю, прищуриваясь, и пытаясь понять, не встречал ли эту фурию раньше.
— Я же говорила, что запомнила номера — тебя уже пробили, Константин Сергеевич Макаров тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения! — и нагло подмигивает.
— А таблеточку выпей, если так припёрло: Ритка сказала, что у тебя башка болит?! И на всякий случай не мелькай в этом районе какое-то время, договорились?