—Детка, ты чего?! Заболеешь же, —голос Германа прервал все, на секунду вернул в реальность.

Когда крепкие объятия сомкнулись вокруг моей исхудавшей фигуры, я прижалась лицом к своему единственному другу и разрыдалась. Так горько, что можно было бы подумать, будто бы кто-то умер. Так оно и было. Умерла старая жизнь, а впереди была неизвестность и боль.

Я вспоминала взгляд, которым наградил Агапов, прижав к стене и крича на всю общагу. Я вспомнила взгляд подруги. Я вспомнила разговор с родителями.

—Солнышко мое, все будет хорошо, тшш, — широкая ладонь опустилась на мою голову, когда я сжала холодными ладошками пальто Германа и прикрыла опухшие от слез веки.

Будет.

******************

Наконец-то я прихожу в себя, первые дни без температуры кажутся для меня наградой, которую я слишком долго ждала. Приняв горячий душ, стою перед огромным зеркалом во весь мой рост и причесываю спутанные волосы. Здесь я нахожу все, что может только потребоваться девушке с моим типом волос. От это становится немного не по себе. Странно, что Влад помнит такие летали, как то, что аллергик и мне необходимо все гипоаллергенное.

Вероятно, это одна из его подружек забыла. Вот только все смотрится новым, и от этого становится ещё больше не по себе.

Мыслями я возвращаюсь ко всему, что сказал мне Агапов. Это ужасно, и верить мне в это не хочется, но все, что я увидела своими глазами, лишь добивает меня в очередной раз. Мы больше не говорили об этом, Влад сказал, что, когда будет больше информации, он все расскажет. А я не лезу с расспросами, потому что боюсь получить на них ответы.

Да и нужны ли мне эти ответы? Впервые в жизни я, будучи той еще любопытной Варварой, не хочу никаких подробностей. Как все-таки жизнь переменчива.

Пальцы ног погружаются в мягкий ворс ковра, пока я бездумно расчесываю свою шевелюру, волосы лезут клочьями. Нервы. Недосып. Болезнь.

А когда-то именно мои волосы и становились объектом всеобщего внимания. Разумеется, пушистые, густые, блестящие.

Одни завидовали, другие просто тихо восхищались. А сейчас они лишь отдаленное напоминание того, что когда-то было. Маме нравились они особенно. Сердце щемит от простых детских воспоминаний, но я выплываю из пучины прошлого.

Выхожу из ванной и наталкиваюсь на расслабленного Влада, который облокотился о стенку, всматриваясь в мою укрытую одним полотенцем фигуру. Мурашки моментально скачут табуном по распаренной коже.

—Выйди, Агапов! —злобно кидаю, хоть и понимаю, что приказывать ему бесполезно. Мужчина ухмыляется, черты лица заостряются, а глаза становятся практически блестящими.

—Что я там не видел? В свое время рассмотрел и распробовал каждый сантиметр, так что нечего устраивать показательные выступления, вряд ли у тебя там что-то поменялось или выросло. Хотя можно проверить, чтобы уже удостовериться наверняка.

Просто кошмар! И это тоже типичное его поведение. Тяжело выдыхаю, наблюдая за тем, как мужчина без каких-либо мук совести продолжает меня лапать взглядом. Хочется подойти и дать пощечину, совсем как когда-то.

Я краснею с головы до пят, впиваясь пальцами в злополучное полотенце. Волосы каскадом ложатся за спину, когда я пытаюсь обойти Агапова, но он резко меня останавливает. Белая рубашка в миг становится мокрой от контакта с моим телом.

—Ты наглый и …— цежу, отталкивая от себя загребущие лапы.

—Да, я знаю, наглый и беспринципный. И что? — он наклоняется ко мне и касается губами виска, от чего по телу проносится электрический заряд. Широкая ладонь опускается на мою руку и сжимает кулак.