—Зачем ему это?

Влад скалится, оголяет верхний ряд зубов.

—Хм, начинаю думать, что помимо денег, есть что-то еще, пока не могу догнать, что это. Но что бы это ни было, ему ничего по итогу не светит, кроме неба в решетку.

Я набираю в легкие побольше воздуха.

—Он сказал, что я могу кончить как мои родные. И будет жаль...портить...

Мужские пальцы с силой сжимают кружку, я вижу побелевшие костяшки. А затем наши взгляды сталкиваются. В его на мгновение проскальзывает нечто смутно знакомое. Что-то из прошлого, а затем снова растворяется в синеве его глаз.

—Тварь. В принципе он мог и просто ляпнуть, все-таки кишка тонка у него была всегда, но я все равно рою. И нарою все, что связано с теми событиями.

Замираю, прокручивая в голове его слова.

—Выгребем, — затем мужчина достает из кармана мешочек, и я непонимающе вперяюсь в него. Агапов как ни в чем ни бывало распускает узелок.

—Подумал, что тебе это все-таки важно.

Содержимое мешочка с шумом опускается на стол, и я вижу украшения, которые в ужасе и панике занесла в ломбард. Внутренняя дамба ломается, и я сдавленно дышу, заставляя себя не плакать. Он сделал это для меня? Как…

В голове метаются вопросы один за другим.

—Я…да, это важно. Как ты узнал? — мои скрюченные пальцы порхают по вещицам. Не верится, что снова вижу вещи, принадлежащие моим родным. Особенно кольцо матери, которое папа подарил ей на помолвку.

—Много чего знаю, много чего умею, — так же спокойно отвечает, пока я не могу отвести взгляд от стола. —Не видно, что это носили.

Разумеется, я ведь даже думать боялась о родных, не то чтобы носить хоть что-то, принадлежавшее им.

—Некоторые вещи приносят слишком много боли, чтобы всюду таскать их с собой, — я обвожу указательным пальцем среднего размера белый камушек на золотом кольце с тиснением и продолжаю, хоть и немного в шоке от происходящего. —Мы поругались накануне, и было сказано много обидных вещей. Отец был против Германа, и в общем…последнее воспоминание окрашивается в болезненные "цвета" скандала. Как-то все пошло не так.

Агапов молча кивает и молчит. Одинокая слеза все-таки скатывается по щеке, когда я слышу утробное.

—Твои мама и папа не хотели бы, чтобы ты зарывала свою жизнь. Уверен, они были бы рады видеть тебя счастливой, а не увязшей в болоте сожаления. Дети и родители часто ссорятся, но не перестают от этого любить друг друга.

Не ожидала, что он скажет это, и почему-то в груди невыносимо ноет от, казалось бы, простых слов. Вновь повисает молчание. Не верится, что мы можем сидеть вот так и не ругаться, какой-то сюрреализм.

—Когда он стал таким? — перевожу тему, не называя имен.

Агапов все понимает и недовольно отвечает, играя желваками.

—Ну почему же стал? Мимикрировать у него получалось всегда лучше, чем у кого бы то ни было.

—Это же наш друг был. Мы ведь все дружили.

—Мы да, но вот дружил ли он? — и я впервые задумываюсь над его словами имея более полный спектр информации. Когда мужская ладонь грубо касается моего лица, я забываю, как дышать. —Ты горячая. Ложись. Нечего себя изводить.

Уверенно заявляет Влад и поднимается со своего места, протягивая мне руку. Я медлю, смотрю на мужчину снизу вверх и наконец-то вкладываю руку в его широкую ладонь, второй подхватывая мешочек с украшениями. Позже я обнаружу, что только одной вещи там нет.

Но именно о пропаже обручального кольца я горевать не собираюсь.

15. Глава 14

ГЛАВА 14

МНОГО ЛЕТ НАЗАД

Я выпала из жизни, это официально. Боль сковала тело слишком крепко, реальность размылась. В своих горестях я закрылась от всех, даже от родных, которые то и дело наяривали мне без конца и края, явно чувствуя неладное и пытаясь все выяснить в своей манере. Но я была просто неживая.