— О нет-нет. Ты прекрасно знаешь, что руководителей женщин, да еще и в транспортной компании никто слушать не будет. А посадишь наемного, так воровать начнет, проходили уже, знаем, — назидательно произнесла. — Потерпи, сейчас Ник пройдет оборот, Ар с Митей заменят тебя, а ты будешь заниматься только стаей.

Вырывается смешок:

— Только.

— Когда ты встретишь свою единственную, обещаю…

Прерываю поток пустых слов. Нет, я верю в то, что мои родные поддержат, но это «когда» — будто кто-то знает точную дату. Подобные разговоры лишь теребят душу, давая ложные надежды.

— Если, — поправляю. — Если встречу, — невольно отвожу взгляд в сторону.

— А я уверена, что Богиня про тебя не забыла. 

— Прекрати, я не наивный щенок. Не нужно рассказывать про планы Селены. Эти сказки приятно слышать, когда тебе десять, а в моем возрасте — глупо. Нужно понимать, что если сейчас где-то и ходит моя пара, то я просто могу ее не встретить. Не пересекутся наши дороги, и все. 

— Ты стал невыносим. — Сестра поджимает губы и переходит к правому виску. 

— Я просто устал. Ты знаешь, как я не люблю быть среди людей. 

Если Мит и Илья с удовольствием знакомятся и поддерживают отношения с людьми, то меня их суета утомляет. Люди все время куда-то спешат, но при этом умудряются бездарно тратить жизнь. 

— Что насчет Ирмы? — Сестра меняет тему. 

— Ничего. Мы опросили всех, кто был в тот вечер на месте, они повторяют одну и ту же историю: нашли, испугались, ушли. Платов не противится нашим разговорам, но и восторга не выказывает. У меня складывается ощущение, что Ирма оказалась не в том месте не в то время. Илья все порывается поговорить с Платовской дочерью, но Иван находит причину, чтобы не привозить ее с собой. Каждый вечер мне звонит кто-нибудь из Суворовых, а я им не могу сказать ничего толкового. 

— Ты делаешь все, что можешь. Я в этом уверена. — Сестра ласково смотрит на мое отражение. 

— По-другому нельзя, — произношу вместо слов благодарности. 

— А пропавшие фуры? 

— За последний месяц пропало две машины. Обе нашлись. 

— Всего две? — уточняет количество. 

— Две, — подтверждаю и надеюсь, что последние. — Безусловно, если взять в расчет, что на трассах ежедневно происходят подобные случаи и редкий день обходится без клича о потери связи с кем-то в чатах логистов, то не так все страшно. Но! Обе фуры пропали на трассе в одном направлении. 

— Ну… 

— А причин для беспокойства две. Во-первых, Ирму нашли в том же районе. А во-вторых, большегрузы топят, понимаешь? 

— Скрывают запах! — догадывается сестра. 

— Именно. А о чем это говорит? 

— Они знают, кто владельцы и что напавших могут найти по запаху. 

— Можем, да нет его — запаха. 

— Поворачивайся лицом. — Вела разбирает пальцами бороду. 

— И не выбирают сборный груз, где хлам из города в город катают, а точечные нападения. Обе фуры с техникой. 

— А вы проверяли… 

— Вел, конечно, мы подумали о том, что кто-то сливает рейсы, — перебиваю. Стараюсь говорить, не размыкая губ, не хватало попробовать на язык адски вонючую смесь. — Но к базе есть доступ у нескольких сотен человек. Это как искать иголку в стоге сена. Как же жжет. — Склонившись к лицу, Вела тщательно прокрашивает бороду. 

— Дядька, да ты неженка! — Мит застывает в дверном проеме между спальней и ванной. — Ма, а ты что на груди-то ему не красишь? Контраст получается. — Я в ужасе опускаю взгляд на короткие темные волоски. — Да и в паху нужно возраст прибавить, — скалится в улыбке. 

Вела тихо посмеивается, но все же грозно выдает:

— Это не тема для шуток! 

— Я же каждый месяц жду этот знаменательный день. Можно сказать, и живу ради него. — Племянник продолжает «сушить» зубы, испытывая мое терпение.