— Семнадцать недель? — переспрашиваю, прикидывая, сколько же месяцев назад ее обрюхатила какая-то собака, которую я буду медленно зубами на куски рвать. — Мальчик?

Больше всего хочется, чтобы сейчас из всех дверей выскочили операторы, а ведущий торжественно воскликнул, что я герой шоу «Розыгрыш».

— А вы, наверное, папа? — Она переводит взгляд за мое плечо — туда, где стоит Фаза.

— Вряд ли, — отвечает он в своей мерзлой манере.

— Извините, — осекается врачица и снова все внимание уделяет мне. — Лучиана очень худая, у нее токсикоз. Организм ослаблен, а нагрузка с каждым днем растет. Отсюда и кровотечение. Но мы быстро поправим ее здоровье. Вы можете ехать домой…

— Я хочу поговорить с ней.

— Сейчас нельзя. Дайте ей отдохнуть. Приезжайте утром.

Я делаю шаг вперед, пугая врачиху, но рука Фазы опять останавливает меня.

— Организуйте для Романа Алексеевича койко-место, — велит он. — Уверен, здесь это осуществимо. Он очень любит своих племянников и места себе находить не будет в стенах дома. Войдите в его положение. Он в долгу не останется.

Она выдыхает, озираясь по сторонам.

— Хорошо, идемте.

— Вот видите, — тихо произносит Фаза, когда мы направляемся за врачицей, — еще один плюсик в вашу карму.

— Шлюха племянница? — шиплю я.

— Ваша любовь к племянникам с не самым покладистым характером. Люди без ума от скандалов. Они посплетничают о Лучиане, а потом будут вздыхать, какой вы распрекрасный дядя, что ночами не спали, сидя у ее больничной койки. В пример вас будут ставить, превозносить.

Я в восторге от трезвости его ума и рациональности, но как же он, сука, проглядел, что какой-то пидарас драл мою племянницу?! Едва врачица провожает нас в комнату отдыха с двумя диванами, холодильником и телевизором, как я толкаю его к стене и рычу:

— ТЫ ЗНАЛ?!

— Допустим, — совершенно бесстрастно отвечает Фаза.

— Поясни-ка мне, тупому.

— Теоретически я мог догадываться, но на догадках далеко не уедешь. И если вы заметите, босс, у меня и без того много работы, а за вашими детьми приглядывает Вера. Почему бы не спросить с нее? А я пока покопаю. Семнадцать недель не такой уж большой срок. Обязательно найдутся следы.

— Я и без тебя соображаю, что все следы в моем окружении. Она же никуда без охраны не выезжает. Нарой мне все: каждый шаг всех, с кем она контактировала в то время. Уволенных из-под земли достань.

— Крысу живьем брать? — спокойно спрашивает он, будто я его в магазин за макаронами сгонять отправляю. Даже мне не по себе становится от этой машины-убийцы.

— Живьем, — цежу сквозь зубы. — И телефон мой привези.

— И мой, — вмешивается в разговор Артур, располагаясь на одном из диванов.

— И его, — киваю я.

— Я у всех дверей парней из охраны выставил. Двоих в отделение отправлю. Учтите, босс, они вас не пропустят.

Я усмехаюсь от его наглости:

— Серьезно? Своего босса?

— Вы забываетесь, они мои подчиненные. Сами дали мне над ними власть. А я не позволю вам опорочить свое имя. Вы на эмоциях девчонку придушите, потом всю жизнь проклинать себя будете. Захотите кулаки почесать, о своей училке вспоминайте, — советует он и выходит из палаты.

Черт, Бабочка, прости, я так и не прочитал твое сообщение…

14. Глава 13. Дарья

Он так и не прочитал мое сообщение… Лишил меня сна и покоя, гнусно посмеявшись. Раскусил мой блеф и использовал мое же оружие. Заставил поверить…

Какая же я дура!

Проверяю телефон каждую минуту, потом каждые пять минут, потом — пятнадцать, полчаса, час. Даже в школе на уроках заглядываю в мессенджер при любой возможности.

Не отвечает. Не пишет. Не звонит. И Артура в школу сегодня не отправил. Наверное, так испугался, что решил спрыгнуть. Чувствую себя последней идиоткой. О чем я только думала, признаваясь ему в интимных вещах?! Я замужняя женщина, уважаемый учитель! Повелась на сладкие песенки какого-то соловья. Боже!