Уже у самого поместья, там, где начинались изгороди, они свернули с основной дороги. На пригорке, у большой яблони, Эрхан преклонил колени и долго молился. Когда он встал, глаза его были полны слез.

- Здесь я похоронил жену и детей Харриана. Они были убиты во время первого налета на поместье. Мальчику было всего два года. Девочке почти шесть… Харриану до последнего не осмеливались сказать об этом.

Эрин побледнела и пошатнулась. Нет, не будет Харриан ее. После такого – не будет! Девушка тоже преклонила колени, прося у богини посмертия для невинных детей. Потом они молча, не глядя друг на друга, они направились к поместью, ведя лошадей на поводу.

- Я согласна, - тихо сказала Эрин. – Ты слышишь? Я буду королевой.

- Зачем? – устало спросил Эрхан. – Разве не лучше жить для себя?

- Я теперь так не смогу, - грустно ответила девушка. – Пока в стране остаются такие вот Бер-Госсы, пока беременных женщин продают разбойникам и убийцам, пока хранителей леса выживают из дома… Надо что-то менять. Эйя… она ничего не сделает. Ей это не нужно. Всё будет по старому.

- В таком случае Горнин твой. Тебе решить, жить ему или умереть. Вот и увидим, сможешь ли…

Горнин оказался моложе, чем ожидала Эрин. На вид ему было лет даже меньше, нежели Эрхану. Это был симпатичный юноша с живыми карими глазами и спутанными русыми кудрями. Со смехом он ловил во дворе курицу для юной девушки-кухарки. Поймав и свернув курице шею, он с торжественным поклоном вручил её девочке, словно рыцарь, убивший дракона и принёсший даме сердца его голову. Девочка сделала неловкий реверанс, сверкнула смелой улыбкой и убежала. Будущая королева стиснула зубы и напомнила себе о могиле под яблоней.

Симпатичный юноша приветливо махнул рукой, заметив гостей.

- Чем могу служить, господа? – белозубо улыбнулся он, и тут же с поклоном исправился. – Госпожа?

Голос у него был звонкий, совсем юный.

- Вы арестованы по подозрению в попытке убийства Харриана Белонского и в убийстве его семьи с целью захвата имущества. По законам империи, подобное преступление карается смертной казнью, - ровно произнесла Эрин, изо всех сил сжав кулаки.

Вот так! Ни приветствия, ни «позвольте представиться». Она ни разу не видела, чтобы человек менялся в лице столь быстро. Румяный молодой человек вмиг побелел, выпрямился, состарился. На дворе кто-то охнул.

- Что мне следует сделать? – как-то деревянно, скрипуче спросил Горнин. Очевидно, он не собирался устраивать истерики. – Дозволено ли мне будет собрать вещи, раздать распоряжения, назначить управляющего?

- Как, вы не будете сопротивляться, не станете кричать, что невиновны? – недоверчиво спросила Эрин.

- Не буду. Я признаю себя виновным и готов понести заслуженное наказание, - тихо, но твердо ответил юноша.

- В таком случае у вас есть сутки на приведение дел в порядок. Я бы хотела получить ваше слово, что вы не сделаете попыток сбежать, - тихо и растеряно сказала Эрин.

- Даю слово, что не скроюсь от наказания, - кивнул Горнин. – Хоть это и глупо, прошу вас чувствовать себя моими гостями. Я немедленно отдам необходимые распоряжения.  

- Мы рекомендуем передать поместье в распоряжение вашего отца, - подал голос Эрхан. – Хотя, учитывая ваше признание, суд вряд ли затянется.

- Я… наверное, я хотел бы, чтобы мой отец узнал обо всем гораздо позже, - сдавленно попросил юноша. – Я не хочу… видеть его лицо…

- Предпочитаете, чтобы он узнал обо всем в суде? – язвительно поинтересовался Эрхан. – Вероятно, у вас не будет даже возможности попрощаться.

- Нет, - сглотнул юноша. – Я… я напишу ему письмо. До приезда оставлю управляющего.