- Две сотни золотом, - сгорбилась женщина.

Две сотни монет! Да на эти деньги можно в столице дом купить! С чего это он так расщедрился'

- Молодая была, глупая, - хмуро ответила женщина, хотя Эрхан и не ждал ответа. - Надерзила ему однажды на рынке. Мужу меня был добрым человеком и много мне позволял, вот я и возомнила. Высоко взлетела, больно упала.

- Да ты, я вижу, грамотна?

- У учителя в доме воспитывалась. У него своих семеро было, но он меня никогда не обижал.

- Почему из дома ушла? Пасынок гнал? - требовательно спросила Эмма-Ли, подсаживаясь к ним.

- Не гнал, - кротко отвечала женщина. - Грозился детей отобрать, если замуж не пойду, а меня насильно отдать - и уже не в жены, а в наложницы.

- Получается, ты закон нарушила, опекуна своего волю не исполнила, да еще и ребенка без ведома старшего родственника мужского пола увела, - безжалостно подвел итог Эрхан. - Чего же ты хочешь, женщина?

- Милости хочу, - прошептала она, вскинув на него свои огромные серебристые глаза. - Не для себя, для детей.

- Вот что, - вздохнула Эмма-Ли. - Пойдешь сейчас мыться и отдыхать. Мы подумаем, чем можно помочь. Женщина наконец-то залилась слезами, но тут заревел и мальчик, и она сразу закусила губу. Эмма-Ли бережно, но твердо направила их к уже ожидавшей девушке.

- Что скажешь, братец? - села она напротив Эрхана.

- Красивая... - протянул Эрхан.

- Дурак, - вскинулась тут же Эмма-Ли и рассмеялась. - Бедная девочка!

- Глупая девочка, - поправил её Эрхан. - Жила бы у Карахи как принцесса, нет же, уперлась. Хотя пасынок тоже идиот и мерзавец. Продать её сразу после смерти мужа, да еще беременную, как имущество какое... А вообще сточки зрения закона ему нечего предъявить. Разве что долю в наследство младших детей отделить, да и то, если завещания не было,

- А девочка, попадись она Эйе, пошла бы под венец как миленькая... - задумчиво протянула Эмма-Ли. - Наверняка пасынок уже и договор подписал, и денежки потратил. Стоит этому Карахе пальцами щелкнуть...

- Ну пальцы Карахе в этом случае я пообломаю, - утешил ее Эрхан. - А девочку пока в монастырь отправим под защиту богини. Там и за мальчонкой присмотрят, и родить помогут. Пусть пока поживут, а там посмотрим, как жизнь повернется.

- Хорошо, - легко согласилась Эмма-Ли. - А ты, братец, откуда Караху знаешь?

- Я много кого знаю, сестренка, - улыбнулся Эрхан. - И, поверь мне, по большей части тех, кого мне знать не следует.

- Откуда ж ты взялся такой просвещенный? - коварно поинтересовалась женщина, и вздохнув, добавила - Похудел-то как...

Эрхан от неожиданности поперхнулся, а затем расхохотался.

- Откуда я взялся, я тебе обязательно расскажу, но потом. Сначала ты мне объясни, что тут за интриги крутятся вокруг престола.

- Да какие интриги, - махнула рукой Эмма-Ли, за рукав выводя его с кухни. - Эрайна больна, а заменить ее некем. Прочили было Эрин, да она взбрыкнулась, говорит - для себя пожить хочу. Вот и остались Эрма да Эйя.

- А ты что же?

- Я? Шутишь, что ли? Я ж опасная баба, в юности, видишь ли, неподобающе себя вела, да и теперь всюду суюсь и ерундой занимаюсь. Да и не хочу я. У меня сыновья, их вырастить нужно. Представляешь, я ж мальчишек родила, близнецов.

- Двух мальчишек? За раз? Серьезно? - восхитился Эрхан,

- Нет, шутки шучу, - огрызнулась Эмма-Ли.

- Эээ... прости за нескромный вопрос... А муж твой что? Ну, нормальный?

Эмма-Ли улыбнулась ласково:

- Муж мой замечательный человек, умный и добрый. Я с ним счастлива.

- А Тариэль?

- Что Тариэль? Эрхан, четырнадцать лет прошло. Или пятнадцать? Неважно. Я уж и думать про него забыла. Да и рыбка не моя была. То есть, конечно, я его помню и желаю ему всяческих благ, да и Эрин моя умница и красавица, но сохнуть по нему я давно перестала. А что это ты вдруг спросил?