— Не бойся. — Ира перестала рассматривать блюдо и подняла голову.

— Это мраморная говядина из Америки. Свежайшая, прошла многоступенчатую проверку. Так что ешь спокойно, не отравишься.

— А что, в России уже коровы перевелись? — буркнула в ответ Ирина.

Денис вздохнул. Ну как объяснить ей, что такое мраморная говядина и её отличие от обычной? Но и промолчать показалось неправильным.

— Ты какой тартар любишь? Я вот предпочитаю вовсе без каперсов, зато чтобы огурчиков побольше. И перца.

Рассказывая о своих пристрастиях, Денис добавил к мясу названные ингредиенты. Медленно, чтобы Ира поняла, как правильно.

— С горчицей смелее, здесь она нежнейшая!

Он поймал себя на мысли, что смотреть, как Ирина смешивает закуску, довольно забавно. И продолжил:

— А теперь на гренку, вот так... И можно есть! С вином, конечно, вкуснее. Но я за рулем. Может, тебе заказать? Тут отличное белое!

Ира отчаянно замотала головой. А потом решительно впилась зубами в бутерброд. Денису показалось, что она даже зажмурилась.

Рибай она ела так же. Отрезала крохотные кусочки, долго не решаясь коснуться мяса ножом. Словно оно могло дать сдачи. Пару раз Денису пришлось отвернуться, чтобы сдержать смех.

Но вот чизкейк... Ира наслаждалась каждым кусочком. Судя по лицу, то, что она ела, было шедевром кулинарной мысли. Денис даже позавидовал: его собственное мороженое таяло, пропитывая нежнейшую венскую вафлю. Почему-то оно не шло ни в какое сравнение с простым стаканчиком в хрустящей обертке.

Его он и купил, как только оказался на улице. Сливочный вкус холодил губы и язык, а еще... пах детством.

Ирина терпеливо топталась возле машины.

— Садись! Чего мнешься?

— Верни вещи. Мне на работу...

— Опять? Выяснили уже, что у тебя выходной. Садись в машину, не здесь же разговаривать.

Она опустилась в кресло так, словно вместо мягкой кожи её ждали раскаленные угли. И съежилась, напомнив замерзшего воробья. Или синицу. Жалость. Единственное чувство, которое вызывала эта женщина.

— Сейчас поедем ко мне...

Она встрепенулась:

— Я отдам за еду. До копейки. Только... чуть-чуть попозже!

Денис не знал, смеяться или плакать. За кого она его принимает?

— Слушай сюда. Если мне приспичит трахнуть кого-нибудь непритязательного, так вдоль дорог стоят те, кто обойдется куда дешевле, чем обед в «Баффе». Ир, я уже говорил: не все мужчины требуют «благодарности» за помощь. Иногда банан — это просто банан.

Она молчала, уставившись в одну точку. Захотелось схватить за плечи, встряхнуть, вызвать хоть какую-то реакцию кроме этого ступора... Денис сжал пальцы на рулевом колесе. Так сильно, что почувствовал, как оплетка впивается в кожу.

— Мы никогда не дружили. И я помню, что вытворял в школе. Но теперь мы оба — взрослые люди. Ты — моя одноклассница. У тебя неприятности. Это нормально — принять помощь. Тем более что мне она практически ничего не стоит. То, что ты посчитала состоянием — да-да, не спорь, я видел твою реакцию на меню — для меня лишь сумма, отложенная на мелкие расходы. Сейчас тебе надо отдохнуть и решить, что делать дальше. Я поеду на работу, так что до вечера квартира будет пустой. А там... Слушай, — Денис хохотнул, — ты что, на самом деле думаешь, что твое тело — такая уж великая ценность?

Она вздрогнула. Но плечи расслабились. Чуть-чуть, едва заметно.

Машина рванула с места. Денис сосредоточенно смотрел на дрогу: рассвет — время самых страшных аварий. Он не хотел погибнуть из-за бессонной ночи и трудного дня. Слишком любил жизнь. И все то, что она может дать.

— Проходи!

Было забавно смотреть, как Ира мнется на пороге. И постарался увидеть квартиру её глазами.