Я с ними. Слушал. Солидно отвечал и кивал головой. 

А потом, позже, сваливал к себе. Обычно это в тот  момент происходило,  когда приезжали бабы. 

Отец  терпеть не мог блядства и не собирался меня посвящать во взрослую жизнь таким образом. 

Даже учитывая, что у меня, здоровенного активного парня, с бьющим в голову и ниже гормоном, который даже изнурительным треням не удавалось усмирить, все с бабами было в порядке и давно налажено.

Как и у многих спортсменов. До соревнований – ни-ни. Копим тестостерон, злость и азарт. 

А потом, после боев,  только вперед. 

Те девчонки, что терлись вокруг нас на тренировках и соревнованиях, эти моменты прекрасно знали, и нас отлавливали. К ним, само собой, никто серьезно не относился, но им и не надо было серьезности. 

Бешеный трах, азарт, адреналин… На это не только парни подсаживаются. 

Однажды я уехал на соревнования, на Россию, а, вернувшись вице-чемпионом, офигел, когда в отцовском доме меня встретила миловидная девушка. 

Отец, немного смущаясь,  что для него вообще не было характерным, обнял ее за плечи, пробасил:

- Вот, Сергей, моя невеста, Оксана. 

Я оглядел Оксану, поздоровался. 

Ничего в душе не ворохнулось. 

Оксана как Оксана. Обычная. Светлая, невысокая. 

Улыбается приветливо. 

Лапа отца на ее плече смотрелась внушительно. И сам он выглядел таким… Большим добродушным медведем рядом с принцессой. 

Когда позади них раздался задорный детский голосок, я даже не удивился. 

Темненькая девчонка, мелкая совсем. 

Сидит на игрушечном велике, смотрит на меня, раскрыв рот. Чумазая до охерения. 

Оксана, заметив дочь, только охнула и рванула исправлять оплошность. 

Я поржал. Мелкая, судя по всему, влезла то ли в клумбу, то ли в песок. А, может, и в оба места по очереди. 

- Вот, Серег, женюсь…

- Ну отлично, бать, я рад. 

Я ответил искренне, не собираясь вдаваться в сентиментальность. 

Женится – ну и круто. Молодец. А то уже пять лет развлекается. Погулял на славу, ничего не скажешь. 

- А где папаша девчонки?

- Свалил, тварь, когда Оксанка беременная была. Я ее удочеряю. И фамилию ей свою даю. И отчество. 

А вот тут я слегка прифигел, если честно. И потом смотрел на счастливую Оксанку внимательно. И не мог ни к чему прицепиться. Она выглядела настолько гармоничной рядом с отцом, настолько довольной, настолько естественной… 

Даже если она и охотница за деньгами, достаточно было на счастливое лицо отца посмотреть, чтоб простить ей это все. Пусть. 

Главное, чтоб отцу нравилось. 

А сестра…

Ну, пусть будет сестра. Мне от этого ни холодно, ни жарко. 

Знал бы я в тот момент, как сильно, как сильно, сука, ошибаюсь!!!

Потом меня слегка закрутило. 

Институт я бросил,   чтоб вплотную заняться спортом. 

Пришла повестка. 

Я не стал отмазываться. 

Отец тоже всегда считал, что армия в жизни мужика должна быть. 

Я из-за спортивных успехов сразу попал в ВДВ, и там нормально оттрубил полтора года, да еще и остался на сверхсрок. Не скажу, что сильно понравилось, но как-то привык. Выступал за войска на соревнованиях. Завел друзей, поездил по стране. 

Все это время с отцом я виделся пару раз, знал только, что все хорошо у них с Оксанкой. Живут, растят Татку. Она, кстати, знала, что не родная дочь ему, они не стали скрывать и делать из этого тайны мадридского двора, но отца называет папой. 

В тот момент у меня все было бурно, активно, в потому жизнь отца осталась вне пределов моих интересов. 

В родной город я вернулся через десять лет. 

Поумневшим, повзрослевшим, серьезным уже мужиком. 

Отец к тому времени открыл второй клуб, бизнес пер в гору, Оксанка и Татка радовались каждый раз,   как я приезжал в гости.