– Я слышала.

– То есть это разбойники, которые предпочли риску оказаться на виселице стабильный заработок. Как бы тебе объяснить попонятнее? Для сравнения их нынешних доходов с прошлыми, они вместо сапфира покрупнее имеют сапфир помельче плюс жизнь в придачу. Им это выгодно. Но если на другой чаше весов к риску жизнью добавится крупный бриллиант… Многие ли из них откажутся от возможности за одну рискованную операцию обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь?

– И в чём моя бриллиан… «бриллиантистость»?

– Красота плюс статус. Внучка самого короля Айсгарда. У шейхов заокеанских государств, таких, как Ангилья и Гериси, достаточно денег для того, чтобы добавить себе в коллекцию такую ценность, если она появится на невольничьем рынке. И драконов достаточно, чтобы защититься и отказать Айсгарду в выкупе. В отличие от нас, Хаос не прошёлся по их землям, споткнулся об Айсгард. Сил у них больше. А пока ты просто красивая девушка – под угрозой исключительно твоя репутация. Ты готова ей рискнуть?

Отрицательно мотаю головой.

Велл недоверчиво хмыкает.

Дядя вертит в пальцах перьевую ручку, которая кажется крохотной в его огромной руке,

РЕКТОР, он же РАГНАР

а потом заключает:

– Разумеется, лучшим вариантом было бы отправить тебя домой, как и советует Роувелл. Но…

– Но? – смотрю на него с надеждой.

– Но… есть тут в книгах плетений одна схемка: как, объединив огненную и ледяную стихии, можно справиться с наргом. Мы пытались сочетать усилия магов Айсгарда и Драгонвэлла, но наши две стихии плохо уживаются, если их носители –разные люди. А вот так, чтобы в одном человеке были обе… И, судя по тому, что рассказал сегодня Верн про твой ритуал с наргом и про отсутствие у тебя отката, ты просто находка.

– Я согласна…

– На что ты согласна? – рычит Велл.

– Заткнись, сын, – дядя хлопает ладонью по столу так, что чернильница подскакивает, норовя опрокинуться.

Бросаю на брата недовольный взгляд:

– На любой эксперимент, дядя. И обещаю, больше ни ногой из Академии без твоего разрешения.

– Мы не можем отказаться от такой возможности, Велл, – дядя всё-таки снисходит до объяснения. – Если мы поймём, как скоординировать эти две силы, возможно, получится создать эффективные боевые пары из адептов. Разумеется, в рейды Киру никто не пустит.

Открываю рот, чтобы возразить, но дядя Рагнар так недвусмысленно изгибает левую бровь, что я решаю оставить при себе свои мысли. Хватит и того, что меня никуда не высылают из Академии. Пока хватит.

Выдыхаю с облегчением, но, похоже, расслабилась я рановато.

– А теперь рассказывай, – требовательно говорит дядя. – И при Роувелле. Он и впрямь должен знать, что может выкинуть его, так называемая, девушка.

И я начала. Пропустила только то, как Рэйгард зажимал меня у стены и поцеловал. И без того стоило вспомнить о том, как его язык хозяйничал у меня во рту, и внизу живота появилось предательское томительное потягивание. А к щекам прилила кровь.

– Хорошо, что хоть краснеешь, – ворчит Роувелл. – Значит, стыдно.

Вот зараза!

– Это потому, что я рыжая, – огрызаюсь я. – Такие, как я, легко краснеют. И жарко здесь.

– Дальше, – требует дядя.

Уф, опасное место пройдено. Итак, капитан меня заграбастал в порту, выслушал, безропотно отпустил, когда узнал, что я из Академии. А потом просто проводил. Всё коротко и ясно.

Про то, как меня схватили у борделя и как приняли за соперницу портовые шлюхи, я тоже умолчала, не рискнула рассказывать и про убийство неизвестного. Поэтому исповедь получилась очень короткой.

Ограничилась упоминанием того, что ко мне пристал какой-то мужчина на центральной улице, и капитан Рэйгард просто велел ему оставить меня в покое.