– Вы… отец Синди?

– Да. Синтия Чен – ее американское имя. Означает «свет». Как и ее китайское имя Гуань. Но она предпочла сократить его до Синди, чтобы больше походить на жительницу Лос-Анджелеса.

– Понимаю…

Я разглядывал мужчин. Отец Синди, мистер Чен был компактным человечком с маленькими руками и ногами, его желтоватое лицо было изрезано глубокими морщинами, а редкие волосы тщательно зачесаны поперек черепа. Его спутник был выше на голову и отличался приятной полнотой и густой, едва тронутой сединой шевелюрой. Если бы не тяжелые мешки под глазами, я бы решил, что он значительно младше Чена.

– Чем я могу вам помочь? – спросил я.

Полный мужчина, который до этого молча меня разглядывал, неожиданно заговорил по-китайски.

– Извините, я не понимаю ни слова.

– Вы не знаете кантонский диалект?

– Ни кантонский, ни мандаринский, ни вообще какой-либо китайский.

– Очень жаль. Мы решили, что Гуаньбин именно поэтому обратилась к вам…

Мужчины снова быстро переглянулись.

– Мы бы хотели узнать, зачем к вам приходила моя дочь, – наконец отчеканил мистер Чен.

– Извините. Это дело между мной и моей клиенткой. Я не разглашаю подобную информацию.

– Вы знаете, что Синтия умерла?

– Знаю. Мне сообщили в секретарской фирме, в которой она работала. Я также пользуюсь услугами этой конторы. Именно так мы с Синди и познакомились. Примите мои глубокие соболезнования вашей утрате.

Мистер Чен поморщился то ли от соболезнований, то ли услышав сокращенное имя дочери, то ли у него просто была привычка сурово поджимать губы.

– Я ее отец! – громогласно заявил он. – Я имею права знать, какие дела вы вели с моей дочерью.

– Сожалею. Даже смерть клиентки не освобождает меня от обязанности хранить конфиденциальность. Я обязан только делиться с полицией информацией, которая имеет отношение к расследованию преступлений.

Посетители начали тихо переговариваться по-китайски.

– Тогда мы сообщим о вас в полицию! – наконец торжественно изрек Чен.

– Сообщите о чем? – опешил я.

– О том, что вы встречались с Синтией накануне ее смерти. Полиция обязана об этом узнать.

– Да на здоровье. Вот только мне интересно, как вы сами об этом узнали? Синди говорила, что не общается со своими родными.

И снова последовало длительное совещание на китайском. Периодически мужчины бросали в мою сторону оценивающие взгляды. Я пихнул под столом Гэри, который, кажется, окончательно уверился, что имеет дело с живодерами, потому что закрыл морду лапами.

– Мистер Стин, – наконец заговорил толстый. – Вы же частный детектив?

– Так написано на моей двери.

– И, как мы думаем, Чен Гуаньбин наняла вас для какой-то работы.

– Вполне возможно.

– Скажите, вы выполнили эту работу?

– Нет, – признался я.

– А сейчас у вас есть текущее дело?

– Ничего стоящего.

– Тогда мы бы хотели вас нанять.

– Нанять? Для чего?

– Чтобы вы доказали невиновность моего сына Линя Синчуна. Его арестовали и предъявили обвинение в убийстве Гуаньбин. Но мой мальчик этого не делал!

– Расскажите все по-порядку, – предложил я.

– Сяо11 Синчун и Гуаньбин были помолвлены, – начал мистер Линь.

Я вспомнил, что Синди рассказывала эту историю иначе. Договорной брак между детьми двух старых деловых партнеров, в который сами дети не собирались вступать. Во всяком случае Синди точно не считала помолвку настоящей. Но пока я решил не спорить с потенциальными клиентами. Зато решил на корню пресечь эту китайскую путаницу с именами.

– Мне будет намного проще, если вы будете называть ваших детей их американскими именами. Сяо и что-то там еще это…

– Эван, – выдавил из себя Линь. – На самом деле его зовут Синчун.