Тьерр протянул руку к собаке, но та отпрянула от него и зарычала. Тьерр мог поклясться, что в огромных влажных глазах светился укор, Мия словно обвиняла его в подлом предательстве. Ни ласковые слова, ни запасённое лакомство не заставили собаку подойти к нему и не уняли её тихого, горестного ворчания. Все попытки приблизиться к ней Мия встречала рыком и злобным оскалом, хоть боль после извлечения переводчика уже должна была окончательно пройти. Однако убедиться в заживлении раны собака не давала – она предупреждающе клацала зубами, стоило только Тьерру протянуть к ней руку.

– Снова усыпить, чтобы ты мог забрать её обратно? – поинтересовался Найл.

– Нет, – раздраженно ответил Тьерр, – мне нужно как-то вернуть её доверие, мне с ней ещё работать и работать.

– Слушай, я, конечно, не специалист по этим четвероногим друзьям человека, в отличие от тебя, но поведение собаки кажется мне странным. Ясно, что она испугалась шприца в моих руках, но потом-то она заснула, а проснулась уже свободной и без боли, так с чего она рычит? Причём на тебя, а не меня, хоть ты-то её пальцем не тронул!

Тьерр молчал, скрестив руки на груди и смотря на понурую, словно убитую горем собаку. Потом принял решение:

– Верни переводчик на место. Нет, размести его за правым ухом, чтобы не тревожить опять болезненную область.

– Зачем? На кой собаке переводчик?! Прибор способен превращать в мыслеобразы занесённые в его память слова, которые потом мозг разумного существа переводит на родной язык этого разумного существа. Для неразумной, неговорящей твари прибор бесполезен!

– Верни.

Покачивая головой, Найл обработал извлеченный им прибор антисептиком и взял в руки пистолет. Собака насторожилась, поставив торчком плюшевые треугольные ушки и принюхиваясь. Она не сводила умных глаз с Найла, который невольно объяснился:

– Возвращать будем твое имущество, – и продемонстрировал микроприборчик.

Найл поднял руку с пистолетом, а собака... повернулась к нему боком, облегчая попадание в цель!

– Чудеса да и только, – бурчал Найл, вживляя чип обратно. – Интересно, как она теперь поведёт себя, когда очнётся.

Собака пришла в чувство, словно прислушалась к чему-то в себе и на этот раз скулить не стала.

– Ко мне, – произнёс Тьерр и собака сразу подошла. Посмотрела в жёлтые глаза мужчины влажным благодарным взглядом и... помахала хвостом. – О, я удостоен этой чести? Лучше поздно, чем никогда, – проворчал Тьерр, чувствуя, как в горле отчего-то встал комок.

– Что ты говорил по поводу взлома сложно устроенной охранной системы? – напомнил Найл, отвлекая Тьерра от поглаживания собаки.

– Сейчас скину тебе схему, ты подумай, как можно тихо и незаметно убрать охранки, а потом наложить их обратно, так чтобы не осталось явных следов. Как подготовишь необходимые инструменты, программы и магические амулеты – дашь знать моим ребятам, они организуют доставку до меня.

Информация с тайного чипа в браслете Тьерра перекочевала в имплант Найла. Киборг задумчиво поурчал и согласно кивнул, что задача ясна.

– Сколько времени тебе потребуется? По максимуму? – нетерпеливо спросил Тьерр.

– Если совсем по максимуму – неделя.

– Принято. Ещё выдай-ка мне микроскопических камер, что ты недавно изобрёл и пока не успел запатентовать.

Время утекало, как вода сквозь пальцы, а длительное отсутствие требует серьёзной легенды. На крыше главного корпуса всекосмической полиции Тьерра уже ожидали три агента, вызванных им сразу, как только он вышел из портала. Эта троица состояла из блондинки Амели, худого темноволосого Грона и лысого длиннолицего Хвара.