– Я вас не звал, – холодно сказал Ферран и бросил тревожный взгляд на спутников.

И камердинер, и секретарь, свернувшийся калачиком на тюфяке рядом с дверью в соседний номер, – оба спали крепким сном, а Матеус даже похрапывал.

Шпага висела на стене над топчаном Торренса, и достать ее у Феррана не было ни малейшей возможности: на пути стояли двое ночных грабителей.

Один из них грязно выругался, увидев рухнувшего на пол мертвого товарища. Лунный свет блеснул на кинжалах, которые грабители достали из ножен. К счастью для загнанной в ловушку жертвы, проход был слишком узок, чтобы грабители могли напасть сразу со всех сторон. Стоящий поблизости мужчина зарычал и кинулся на Феррана.

Сражение продолжалось всего минуту, и за это время Ферран смог достать своего противника кинжалом и полоснуть его по лицу. Грабитель зарычал и, обливаясь кровью, отступил. Тут в лицо Феррану кинули его же собственную шубу, на секунду закрывая обзор. Ферран отбросил шубу, но в тот же миг почувствовала, как его схватили за ноги и рванули. Ферран рухнул и ударился головой о подоконник. И на него тут же навалились, наступив на руку с кинжалом.

– Торренс! – едва успел крикнуть Ферран. – Матеус!

Но ему в рот впихнули кляп и перевернули на живот, а руки заломили за спину.

– Вяжи его! – услышал Ферран приказ и стал изо всех сил выкручиваться, не давая затянуть узел на запястьях.

– А ну отойдите от него! – вдруг услышал Ферран ледяной, смутно знакомый женский голос, в котором все же звучал страх. – Считаю до трех и стреляю! Живо!

– Цыпочка! Ты-то зачем вмешиваешься? – прохрипел один из грабителей, вставая. Второй, навалившийся коленом на спину Феррана, даже не пошевельнулся. Ферран отдал бы многое, чтобы увидеть, что происходит, но не мог даже повернуть голову.

– Я сказала, что застрелю вас! А ну отпустите этого господина!

– Дорогуша, отдай мне эту штучку, а то не дай бог выстрелит.

– Не подходите!

– Я сказал…

Раздался выстрел и вслед за ним женский визг. Ферран вздрогнул. Колено, прижимающее его к полу, тоже дрогнуло, и Ферран воспользовался этой возможностью. Перевернулся, поджал ноги к животу и изо всех сил лягнул грабителя. Тот отлетел к двери, обрушив по дороге столик. Таз с оглушительным звоном упал и покатился, а глиняный кувшин рассыпался осколками по всей комнате.

Но Ферран смотрел не на погром, а на женщину в платье монастырской послушницы, стоящую на пороге между их номерами.

Ее волосы были распущены и черными змеями лежали на груди и плечах. На бледном без кровинки лице сверкали решительные глаза.

– Второй пистолет, Перпетуя! – торопливо скомандовала соседка.

Бледная служанка протянула госпоже второй пистолет и забрала разряженный.

– У меня только один заряд, – таким же ледяным голосом сказала брюнетка, – а вас двое. Можете выбрать, кому умирать.

– Эта сучка подстрелила Шэлласа, – удивленно прохрипел раненый, которого порезал Ферран. С залитого кровью лица смотрели злые испуганные глаза.

– Второго беру на себя я, – заявил Ферран, торопливо сбрасывая с рук остатки пут, и подобрал с пола свой кинжал.

– Валим, – сориентировался раненый, и его приятель, переведя взгляд с одной угрозы на другую, прыснул за ним в дверь.

Через секунду в комнате остались лишь Ферран и его спасительница, из-за плеча которой выглядывала ахающая служанка.

В коридоре раздался какой-то звон, шум и ругань, потом звук падения, но Ферран не стал интересоваться природой его происхождения. Голова раскалывалась от боли, и правый глаз застилала серая пелена.

Ферран поморщился и потер висок. Потом подошел к сидящему у стены покойнику. Глаза грабителя были выпучены, как будто он недоумевал тому обстоятельству, что перешагнул черту, отделяющую жизнь от смерти.