Проклятье! Что теперь делать?..

***

Разбудил меня настойчивый звонок.

Я с трудом подняла голову, села на разворошенной постели. Полночи крутилась, снилось мне… всякое, в основном о Руке. Теперь еле глаза продрала. Будильник показывал половину восьмого, а в дверь продолжали трезвонить, еще и тарабанить начали. Кто это такой настойчивый?

Распахнув дверь, я вытаращила глаза. Какие люди в такую рань!

Офицер Картер выглядел так, словно вообще не ложился. Рубашка несвежая, брюки мятые, под глазами набухли солидные мешки, заметные даже сквозь стекла очков.

Перед крыльцом набралась солидная лужа, прямо море разливанное, так что полицейскому пришлось изрядно промочить ноги, что явно не добавило ему хорошего настроения.

– Доброе утро, офицер. – Я сцедила зевок в кулак. – Что привело…

– Пропустите! – потребовал он, нагло отпихивая меня с дороги. – Вы одна?

И взгляд – настойчивый, обшаривающий.

– Что за намеки? – возмутилась я, плотнее запахивая халат. – Что вообще происходит?

– Происходит, – повторил он неприятным тоном, словно ножом по стеклу, – арест, мисс Вон!

– М-да? – спросила я скептически, стараясь не показать испуг. – Вы надеетесь найти преступника у меня под кроватью?

Судя по кислой мине полицейского, не «под», а «в».

– Хватит паясничать! – он от души хлопнул дверью и надвинулся на меня. – Вы мне все расскажете, мисс Вон!

– Хотите кофе? – я снова деликатно спрятала зевок. – Извините, я только что проснулась, ничего не соображаю.

Похоже, на то расчет и был – поднять меня с постели и хорошенько напугать. Только я и без того пуганая. Не обращая внимания на полицейского, я направилась на кухню.

Он догнал меня уже на пороге, пребольно схватил за локоть.

– Слушайте, вы! – он выплевывал слова вместе с капельками слюны. – Сильно умная? И на вас управа найдется.

Я дернулась.

– Отпустите, пожалуйста.

Картер этого словно не заметил, перехватил поудобнее уже за обе руки.

А я молилась, чтобы Мышка не вздумала его выдворять. Полицейский не гангстер, убьет не задумываясь.

– Я все ваши грешки раскопаю! – продолжил он, тряся меня как грушу. – В папочкиных делах небось замазаны, а? Так я это мигом докажу.

– Пустите! – я вырвалась-таки из загребущих лап, отряхнулась брезгливо. – Не надо меня запугивать. И доказательств у вас нет и не может быть, потому что я ни к чему не причастна!

Ух, как завернула. Прямо самой понравилось.

– Ну-ну, – он покачал головой. Хищно блеснули стекла очков. – Я не буду с вами церемониться, мисс Вон. Не хотите сотрудничать? Что же, за все надо платить. Скажем, какая-нибудь проститутка охотно даст показания, что вы состояли в банде Рука и лично ее, так сказать, толкали на путь порока. Что думаете?

– Вы с ума сошли! – сказала я искренне.

Проституцией и наркотиками занимались только банды полукровок. Блондины таким бизнесом брезговали и людям своим запрещали.

Кстати говоря, полукровками в обиходе называли всех подряд. И тех, в ком действительно была половина крови блондинов, и тех в ком ее набиралась от силы четвертушка. Квартероны в основном были рядовыми гражданами, а вот полукровки – злые, отчаянные – зубами выгрызали себе место под солнцем. И кто мог их в этом укорить? Им не рады были ни среди чистокровных, ни среди серой массы квартеронов.

– Я в курсе, что они в это дерьмо не лезут, – он неприятно улыбнулся, наслаждаясь моей растерянностью. – Только, боюсь, судья не поверит в чистоплюйство бандитов. Так что подумайте, мисс Вон. Поможете – я оставлю вас в покое. А нет, так ведь и следствие о странной смерти вашего отца снова можно открыть. Вдруг это вы его убили?