Цветы оказались от неизвестного анонима, но фривольная подпись: «Прекрасной кокетке» наталкивала на мысль, что это от того человека, пристававшего на набережной. После произошедшего и на улицу страшно выйти одной. Вдруг подойдет еще один из таких поклонников, и она разрыдается от отчаяния у всех на виду. Она ощущала себя несчастной и падшей грешницей.

«Все из-за гордыни и безмерных грехов моих. Я достойна того, что получаю…» – корила себя, занимаясь самоедством и самобичеванием. А потом пришла апатия. Встав на колени, Ханна начала усердно и искренне молиться.

Выплакавшись, задремала, но легкий стук в окно вырвал из сна. Сначала Ханна подумала, что это птичка или осенний лист, но легкий стук повторился. А потом еще раз. Подойдя к окну, украдкой посмотрела вниз и увидела, как стоя одной ногой на обрезанном суку, а другой на тонкой ветке, Саймон бросает мелкие камешки в окно.

Увидеть знакомое, улыбающееся лицо в минуту отчаяния, приятно и радостно, как глоток прохладного лимонада в летний зной. Не устояв, Ханна открыла окно и высунула голову.

– Как ты? – без обиняков спросил Саймон. – Судя по глазам, не очень.

Ханна молчала.

– Можно подняться?

– Зачем?

– Ты не рада меня видеть?

– Может, и рада, но осталось только Мэриетт застать тебя в комнате, и прозвище "распутница" навсегда останется со мной.

– Ты так спокойно об этом говоришь? – удивился Саймон.

– Неспокойно. Со вчерашнего дня я неспокойна.

– Ну, можно? Клятвенно обещаю, если застанет, я на тебе женюсь.

– Конечно, а потом миссис Вуд и Мэг устроят мне райскую жизнь.

– Матушка нет, а Мэг уже устроила. Так можно? – Саймон смотрел самыми честными глазами.

– Но если поведете себя не как джентльмен, я буду кричать.

– Я буду очень воспитанным джентльменом. Обещаю! – произнес мистер Вуд, влезая в окно раньше, чем получил разрешение. Он столь ловко поднялся на второй этаж, словно всю жизнь только и занимался тем, что забирался тайком в чужие комнаты.

– Ого, только появились в Байборо, уже цветы от поклонника? – кивнул мужчина на лежавшие на полу розы. – Не жалко?

– Нет. И не смотрите на меня так. Пусть обо мне говорят, что хотят, но это только слухи.

– Кстати, о слухах! Выпить не хотите? – он снова достал серебряную флягу.

– Нет. Я не настолько наивна, чтобы пить в собственной комнате, полураздетой, при постороннем мужчине.

– Я без коварства предлагаю, для успокоения.

– Теперь все стало еще хуже? – обреченно спросила Ханна.

– Смотря, с какой стороны посмотреть… –  издалека начал мистер Вуд. – На днях Мэг спросили, как так случилось, что незамужняя мисс Марвел пересекла два штата с женихом без сопровождения, и она вспомнила о вас, как о компаньонке Лидии. Однако Мэгги не была бы собой, если бы не рассказала о вас все что знала, добавив свои домыслы. Так что город взбудоражен, все только и говорят о вас.

– Я поссорилась с миссис Моррис.

– Из-за цветов?

– Нет, пеньюара.

– Красивый, представляю ее лицо! – улыбнулся мужчина, осматривая с большим интересом изгибы женского тела. Расстроенная мисс Норт сидела перед ним как ни в чем не бывало и совершенно не смущалась, но всем своим видом показывала, что ближе ему подходить не следует.

– Я хочу уехать… – вздохнула Ханна. – Очень хочу.

– Уедете позже. Сейчас бежать от слухов, значит показать, что это правда. Вы их боитесь?

– Боюсь, – она села на кровать и накинула на себя одеяло, чтобы не вводить мистера Вуда в грех соблазна.

– А не стоит, – он сел на стул, ближе, чем ей хотелось бы.

– Я одна, – обреченно произнесла Ханна.

Саймону хотелось подойти ближе, обнять, успокоить, но что-то подсказывало, что делать этого не стоит. Мисс Норт пока что его чарам не поддавалась, а торопить события, как он знал, не стоило, поэтому не стал предпринимать попытку придвинуться ближе.