Конечно, можно было с олененком более мягко и лояльно.

Если бы именно этого хотел Стас, нанял бы Бемби телохранителей из частной охраны. Я занял это вакантное место, что значит — Северу не нужны расшаркивания. Он знает мою сущность и то, как я работаю, следовательно, ожидает от меня определенных действий.

Нахожу в кармане куртки желтый пластырь, который Бемби оставила мне. Я как маньяк ношу теперь его с собой, словно гребаный талисман.

— Парни, — зову Кота и Макарова, и те выглядывают из охранной будки.

— Уже уезжаешь, Яд? — спрашивает Кот.

Не то чтобы я обязан отчитываться, особенно теперь, когда мне всецело вверили прекрасную принцессу, которую я именно сейчас собираюсь заточить в башне, но тем не менее отвечаю:

— Вернусь через два-три часа. Ольгу Станиславовну из дома не выпускать, — даю команду.

Макаров, который постарше нас с Котом лет на пятнадцать, подбирается:

— Нам ее за территорию участка не пускать, что ли? — не догоняет дядя.

— Разве я что-то сказал про участок? — спрашиваю холодно-равнодушно и оборачиваюсь. — Вот дом. Девушка не должна переступать его порог. Так ясно?

Коту вообще насрать на все, морда кирпичом, только кивнул безучастно. Мне кажется, если дать ему команду откусить ногу у свиньи, он выполнит это без лишних вопросов и с точно таким же каменным лицом. Макаров же сделан из более мягкого теста, хоть и преданный дядька. Я специально ставлю таких в пару: пока один сомневается, другой стреляет.

— Ясно, Марат, — дядька устало кивает, и я думаю о том, что неплохо было бы ему организовать пенсию.

Образ жизни, связанный с криминалом, быстро забирает здоровье и молодые годы. И пускай Стас сейчас ведет совсем другую, официально-политическую игру, отголоски старой бандитской жизни преследуют нас по пятам.

Кивнув мужикам, я прыгаю в «Гелендваген» и тут же утапливаю педаль газа в пол. Поднимаю пыль на дороге и мчу обратно в город.

Пока рулю, набираю номер старого знакомого.

— Яд, я тебе вернул все до копейки, — вместо приветствия кидает он мне раздраженно.

— Где ты? — холодно спрашиваю я.

— В «Бруклине», — напряженно отвечает Ляхов.

— Не уходи никуда, я буду через десять минут, — говорю ему и отключаюсь, не вникая в разъяснения.

«Бруклин» — бар на окраине города. Достаточно злачное место и точка Стаса, превращенная из «места для сходок блатняка» в «ночное заведение».

Несмотря на смену статуса, тут продолжает собираться разная масть. Это сродни тому, как приехать на рынок. Только на рынке ты выбираешь себе джинсы и огурцы, а в «Бруклин» народ приходит за левыми документами, пушками и разного рода услугами. Барыги тут тоже ошиваются, но Босс их не особо жалует. Север не водит дел с наркопритонами и теми, кто толкает дурь, но позволяет пользоваться некоторыми своими точками. Взамен Босс получает от них шестерок, которые приносят всю нужную инфу.

Паркуюсь прямо напротив входа. Меня здесь знает каждая собака, поэтому дорогой мерседес можно даже не ставить на сигналку. Место злачное, но на тачку Яда не позарится никто, а залетных в «Бруклине» не бывает.

Захожу, на входе здороваюсь с вышибалой. Где Ляхов, даже спрашивать не нужно. У торчков тут отдельный угол.

Подхожу к бару и киваю Сан Санычу — хозяину всего этого великолепия. Шагаю дальше и в одной из кабинок нахожу Ляхова, развалившегося на кожаном прожженном сигаретами диване. Рядом с ним сидит какой-то левый тип, который, видя меня, моментально подрывается и, брякнув извинения, сваливает.

Я устало падаю на диван, достаю из внутреннего кармана куртки сигареты и прикуриваю. Медленно затягиваюсь, давая себе секунду спокойствия.