— Еще чего! Он вообще-то сидел в тюрьме!

— И что? Каждый из нас ежедневно находится в тюрьме, только у каждого она своя, — философски изрекает друг, падает на шезлонг, отпивает коктейль из запотевшего бокала и натягивает обратно на нос очки.

— Мне не нужно это.

— Mi querido, рано или поздно тебе придется расстаться с твоей девственностью, — недовольно бурчит Алекс. — И дикий абориген отлично подойдет на эту роль, поверь мне.

— О господи, о чем ты вообще?! Забудь! Тем более что я ему неинтересна, — последнюю фразу я проговариваю как-то жалобно и тихо.

— Когда проверить успела?

— Ну-у, — мнусь я. — Помнишь, рассказывала тебе, что пару недель назад попала в неприятную ситуацию и один парень мне помог?

— Cielo santo! — друг снова стягивает с себя очки и с силой швыряет их в сторону. — Значит, ты теперь будешь жить с этим muchacho практически в одной комнате?! Oh, Dios mío, сжалься над моими фантазиями.

Я недовольно качаю головой и стараюсь подавить улыбку, которая рвется наружу:

— Ты отвратительный пошляк. Я отключаюсь.

И, прежде чем я нажимаю на кнопку, Алехандро успевает прокричать:

— Обещай, что, когда трахнешься с ним, расскажешь мне все в подробностях.

Хорошо, что звонок уже разъединился, и мне не приходится придумывать ответ.

Не расскажу я ничего Алехандро просто потому, что никакая связь между мной и Ядом невозможна.

9. Глава 9. Найти подход

Стать лучшей подружкой. Плести косички друг другу и рассказывать о том, какие все мальчишки гады.

Наверное, это подразумевал Стас под фразой «найти подход». Я сейчас слишком заведен, чтобы спокойно реагировать на происходящее. От былого выплеска адреналина после стычки со Злым не осталось и следа. Внутри снова бушует гнев. И это еще одна причина, почему я не должен быть рядом с олененком.

Моя агрессия может задеть ее по касательной. Не специально — на женщин я ни разу в жизни не поднял руку, потому что считаю это омерзительным. Но вот пыль из-под моих рук может полететь в сторону Бемби и причинить ей… боль.

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж и нахожу нужную комнату. Открываю дверь. Интерьер обезличенный: кругом все приторно-бежевое. Бежевая кровать, бежевые занавески, бежевый ковер на полу. В этой комнате никто не живет, значит, будет моя.

Мне насрать на уют и на то, насколько комфортно здесь находиться. Я могу и в коробке жить — было в моей жизни такое. Именно поэтому к уюту я отношусь ровно. Есть, где кинуть кости, и на том спасибо.

Прохожу дальше и громко стучу в соседнюю дверь. А дальше без предупреждения открываю ее и делаю шаг вперед.

— Эй! Я не разрешала тебе входить! — возмущается девчонка.

— Я вроде как и не спрашивал, — пожимаю плечами и сканирую взглядом комнату.

Помещение абсолютно такое же, как и моя временная комната, только зеркальное. Комната выглядит более обжитой за счет того, что она наполнена личными вещами.

Олененок сидит на кровати, на руках ноутбук, что на экране — не видно.

Эта комната не подходит для олененка. У нее слишком бунтарский характер и нежная внешность. Престарелый беж сидит на ней, как на пятилетке военный камзол. Ей бы что-то яркое, броское. Дикое.

Ну вот, Марат, неужели ты заделался дизайнером интерьеров?! Ну а что, с правой руки Босса меня понизили до статуса прикроватного коврика его дочери, так почему бы и не освоить новые горизонты.

Выдвигаю от стола кресло на колесиках, разворачиваю его и сажусь лицом к Бемби. Привычно закидываю ногу и кладу щиколотку на колено.

— Итак, олененок, первый и самый важный вопрос: с кем ты приехала на ту вечеринку?