Прозвучал свисток, и Альба задержала дыхание.

***

Нет более ошеломляющего зрелища, как наблюдать за болельщиками победившей стороны.

Альба не смогла удержаться. Ее накрыло волной адреналина, и она вместе со всеми с замиранием сердца следила за игрой. А после также, как и все, радовалась победе «Тигров Нортсайда».

Настроение было приподнятым, когда игра закончилась. Сестры не стали спешить и, сидя на своих местах, ждали, пока основная волна людей схлынет. Игроки уже скрылись в раздевалках, девушки из команды поддержки собирали свои вещи и после вместе с оркестром плавно перемещались ближе к выходу.

— Кстати, обычно после открытия сезона мы устраиваем на пляже вечеринку. Костер, разговоры и все такое. Ты как? Не против? — Кора посмотрела на сестру.

— Когда? Нужно посмотреть, есть ли у меня смены в кафе.

— О, папа разрешит тебе прогулять один раз.

Альба покачала головой.

— Нет, Кора. Я себе такого не разрешу. Но если все сложится, то я не против. Так, когда эта вечеринка?

— В следующую субботу.

— Я посмотрю, обещаю.

Они были в числе последних, когда спускались с трибун. Длинный коридор вел наружу мимо душевых, комнат персонала и раздевалок спортсменов. Около одной из них было довольно шумно — дверь приоткрыта и голоса игроков громким эхом разносились в стенах коридора.

Девушки переглянулись, улыбнулись, слыша по-мальчишески детские радостные возгласы. Кора покачала головой, Альба закатила к небу глаза.

А потом столкнулась со внезапно выросшей прямо перед лицом стеной. Мягкой, надо сказать, стеной.

Волосы, спрятанные под бейсболкой и затянутые в хвост, отлетели назад и по инерции упали на лицо. Альба смахнула их. А потом, потирая ушибленный о крепкий каркас экипировки спортсмена лоб, она взглянула на испуганного Купера, который стоял в шаге от нее с приподнятыми руками.

— Даже не смей, — она еще раз потерла лоб, покачала головой и выставила вперед руку.

— Что? — он озадаченно перевел взгляд с руки на девушку.

— Не смей извиняться передо мной. Это просто удивительно!

— Я… эм, — Купер застыл, почесал затылок и выдохнул. — Слушай, я не знаю. Я не специально делаю все это. Вот черт, — он резко провел ладонями по лицу.

Альба улыбнулась.

— Все нормально, Куп. Не страшно, правда. Я в порядке.

— Точно?

— Честное скаутское, — сбоку хохотнула Кора.

— Ты скаут? — Купер удивленно посмотрел на Альбу. Из приоткрытой двери раздевалки послышался хохот. — А, не важно. Слушай, Альба, я что хотел-то. Может, сходим выпьем кофе куда-нибудь. Ничего такого, просто кофе. Если хочешь, конечно…

Альба повернулась к сестре. Та, округлив глаза, молча кивнула ей, поддерживая. Купер же, казалось, даже дышать перестал.

— Да, почему бы и нет. Только если ты не против, я подожду тебя на парковке, — она кивнула на раздевалку. — Здесь у вас очень шумно.

Куп встряхнулся, обвел взглядом свою одежду, покраснел еще больше и беззвучно чертыхнулся.

— Да, прости… То есть… Что же ты творишь, Альба? Рядом с тобой я веду себя, как прыщавый подросток, — он возмущенно вскинул руки и рассмеялся. — Да. Отлично. Я быстро в душ, переоденусь и заберу тебя на парковке. Только дождись меня, ладно?

Кора хохотала, как умалишенная, когда они, попрощавшись с Купером, шли мимо открытых кортов для тенниса.

— «Ты скаут»? — она спародировала парня и снова рассмеялась. — Знал бы он, как тебя с позором выгнали из лагеря в первый же год.

— Ой, да ладно тебе. Это была их оплошность. И сваливать ответственность за открытый перелом руки на маленького ребенка странно. Я вообще-то спасала птенцов.