- Здравствуйте, дорогая синьора, - поспешила к моей крестной Кьяра. – Безумно рада вас видеть, - защебетала она, обнимая Лючию. – Вас, господа, тоже, - светски улыбнулась она нам с Вито и, подойдя к моему отцу, поклонилась, отдавая уважение его сану. Тот обнял ее по-отечески и что-то пробурчал Гвидо.

- Я полагаю, это новое приобретение? – улыбнулся отец, взглядом указывая на диадему.

- Да, - весело поморщился Гвидо. – Купил безделушку для Кьяры. Люблю, когда жена сияет…

- Картье? – уверенно пробурчал отец название аукциона.

- Сотбис, - улыбнулся Гвидо, давая понять, что отвалил немало за корону для жены.

Я незаметно сжал кулаки, пытаясь сдержаться.

«Почему Кьяра, милая солнечная девочка, должна принадлежать старику? Почему обязана одеваться по его вкусу? Носить на голове дурацкие камни! Короновал он ее, мать твою! – внутренне ощерился я и тут же мысленно дал себе хорошую затрещину. – Старый истукан! Такой подарочек не дарят просто так. Должна быть причина. Но никаких великих поводов в семействе Лукарини не происходило. Значит, Гвидо винился перед женой и откупался проклятой диадемой. Чем же ты так сильно обидел Кьяру, старик?» – мысленно осведомился я, наблюдая, как моя любимая берет мужа под руку и вместе с ним горделиво шествует в зал.

4. Глава 4

Глава 4

Томазо

Весь вечер я следил за Кьярой, издалека наблюдая, как понравившаяся мне женщина движется, горделиво держит голову, смеется чьим-то шуткам или просто стоит рядом с мужем и его сыновьями. Я отмечал тонкие изящные пальцы, унизанные кольцами, поддерживают бокал с шампанским. Наблюдал, как в такт движениям с рыженькой головкой качаются жемчужные подвески диадемы, как искрятся бриллианты и изумруды в свете люстр. По моим скромным подсчетам дилетанта, такой подарок тянул выше стоимости Мазератти последней модели.

«За что же так извинялся Гвидо? – снова мысленно осведомился я, пытаясь поймать хоть беглый взгляд Кьяры. Бесполезно! Она смотрела куда угодно, но только не на меня, и при каждом удобном случае поворачивалась спиной. – Может, я напридумывал себе, как глупый школьник? – про себя усмехнулся я, припоминая, что даже в колледже девки сами вешались мне на шею. – Кьяра, Кьяретта», - пропел я про себя и попытался найти повод, чтобы подойти к Гвидо и его супруге и поговорить. Но так ничего придумать не смог. Стоял в стороне и безотчетно пялился на Кьяру Лукарини, мысленно раздевая ее и лаская взглядом.

- Запал на куколку Гвидо? – услышал я рядом знакомый голос и повернулся, как ужаленный. Моя мимолетная любовница. Раза два или три встречался с ней в Риме. Хорошая грудь грушевидной формы, крепкий накачанный зад. Умеет работать внутренними мышцами. Мария или Марина… Вспомнить бы точно имя!

- Нет, - мотнул головой я, пытаясь изобразить полное равнодушие. – Я не в том возрасте, милая, - усмехнулся я и жарко прошептал ей на ухо: – С одной стороны, я уже забыл, как трахаться с малолетками, а с другой – мне еще рано! Лет через пятьдесят подберу себе похожую цыпочку. А пока мне нравятся раскованные женщины, знающие, что делать в койке, - скривился я и заглянул Марине в декольте.

- И совсем не хочется обучить глупую малышку, Томазо? – хихикнула она. – Говорят, это так сладко!

- Какой из меня учитель, детка? – фыркнул я. – Мне даже неинтересно, чем молодая кошечка прельстила старого облезшего кота, - пробурчал я.

- Свежее мясо, Томазо, - прошипела Марина. – Через десять лет на девчонку никто и не взглянет, а наш глубокоуважаемый сосед Гвидо Лукарини возьмет себе в жены еще такую же малолетку. Вон и Альдо, я смотрю, обзавелся молоденькой курочкой.