Сюань Цзи про себя ахнул. У него аж душа в пятки ушла, будто это он сам, словно вор, бродит по чужим спальням, а не какой-то таинственный «неоновый фонарь». Кажется, он не просто застрял в странном сне, а слишком уж им проникся…
«Каков наглец!» – возмутился Сюань Цзи, не одобряя поведение «неонового фонаря».
И тут он заметил, что тело, в которое ему не посчастливилось угодить, довольно рослое и крупное, однако, сидя на постели, оно вовсе не давит на нее. Сколько ни гляди – ни намека на вмятину. И трудно сказать почему. То ли кровать слишком жесткая, то ли еще по какой причине. Шэн Линъюань, лежащий рядом, тоже не почувствовал чужого присутствия.
Да уж… а этот «неоновый фонарь» и в самом деле как привидение: не оставляет следов, невесом и для всех невидим.
Только Сюань Цзи подумал об этом, как тот шумно вздохнул и открыл рот. Говорил он зачем-то шепотом, на общем древнекитайском наречии:
– Сегодня мы прощаемся навсегда… Боюсь, в этой жизни мы больше не свидимся…
Шэн Линъюань, похоже, не услышал его проникновенной речи, потому что ничем не ответил на нее и лишь будто сильнее нахмурился.
Следом Сюань Цзи стал свидетелем того, как светящееся тело поднимает руку, чтобы выпростать из огненно-алого рукава дрожащую кисть. Как оказалось, «неоновый фонарь» хотел потянуться к хмурому лицу Шэн Линъюаня, но прикоснуться к нему осмелился далеко не сразу – так и держал вблизи вытянутую руку. Наконец светящиеся пальцы все-таки добрались до щеки спящего, и он провел по ней так бережно, словно касался величайшей драгоценности в мире.
От этой сцены Сюань Цзи весь покрылся мурашками, а вот Шэн Линъюаню – хоть бы что! Спал себе как убитый и даже не шелохнулся, когда чужая рука стала гладить его щеку.
Что ни говори, Сюань Цзи было ужасно неловко. Он усилием воли попытался отодрать руку от злосчастной щеки, но та его не слушалась! Более того, это светящееся тело вдруг наклонилось к спящему – а вместе с ним и паникующий Сюань Цзи, вопивший про себя во все горло: «Эй! Остановись!!! Погоди-ка! Да что ты делаешь?! Что ты творишь?!»
– Линъюань… – из уст «неонового фонаря» имя прозвучало мягко и ласково.
«Какого хрена?!» – между тем надрывался Сюань Цзи.
Ему поплохело еще больше, когда неподвластное ему светящееся тело вдруг низко наклонилось и с благоговением припало к бледным сухим губам императора У, Владыки людей…
002
Сюань Цзи кипел от негодования – так, словно вот-вот взорвется и забрызгает мозгами стены. Впору было звонить в полицию и орать в трубку о посягательстве на свою честь. Шэн Линъюаня хотелось схватить и раз-другой встряхнуть хорошенько, чтобы тот, наконец, проснулся, – не он ли говорил, что от его внимания не ускользнет и летящая в воздухе паутинка? А еще хвастал, что, стоя в лифте, слышит все, что происходит на этаже. Вот трепло! Ему бы снотворные рекламировать. Покойника в морге разбудить и то проще!
Возможно, его смятение в конце концов оказалось столь велико, что Шэн Линъюань как будто что-то почувствовал: он неуклюже шевельнулся, слегка повернул голову и открыл глаза.
Сюань Цзи замер, но, приглядевшись, заметил, что веки Шэн Линъюаня приподнялись совсем чуть-чуть: он смотрел сквозь узкие щелочки рассеянным взглядом, в котором плескались, точно блики на воде, усталость и растерянность, а брови хмурились в беспокойстве – похоже, сон ему снился не из приятных. Рядом с ним не было ни души – в глубине зрачка отражался лишь полог на кровати да пламя свечи, горевшей всю ночь напролет…
Сюань Цзи опешил: неужели тот действительно никого не видит?