Он был высоким, даже выше Марата, и более внушительных габаритов. Волосы с проседью, отросшая борода лопаткой, на щеке впавший шрам от виска до губы, да такой, как будто рана была глубокая и плохо зашитая. Фаланги пальцев на руках были забиты татуировками, которые рассмотреть детально я не смогла, но синего паука на шее, ползущего вверх по паутине заметила. Конечно, татушками сейчас никого не увидишь, но эти были точно сделаны не в салоне, а, скорее всего, на зоне.

Господи, куда же меня опять занесло?

- Захлопни рот, пока муха не залетела, - сказал Марат.

Черт возьми! А вопросы-то так и рвутся наружу, но что-то я испугалась. Если расскажу об этом братцу или своему главреду, то они подумают, что в Карелии меня достали магнитные бури или еще какая напасть.

- Чай, - пояснил Игнатьевич, зачерпнув из горшка чашками жидкость и поставив перед нами. - Ну, скорее чифирь, - улыбнулся он, а я чуть не подавилась.

- Он твой сокамерник, да? - повернулась я к Марату, все-таки не удержавшись. - Я все-таки правильно расценила твои слова насчет зэков.

- Милая девушка, - нисколько не обидевшись, сказал Игнатьевич. - Кстати, как вас зовут? Про Варвару я слышал, но мне показалось, что это был сарказм.

- Илона, - ответила я, уткнувшись в чашку.

- Игнатьевич, не надо, - попросил Марат, но мужчина от него только отмахнулся.

- Илона... Какое красивое имя. Так вот, милая Илона, меня зовут Анатолий Игнатьевич, и я никогда не мотал срок с Маратом Сергеевичем.

- Не совсем верно, - заметил Марат.

- Да, гражданин начальник. Но ты лучший барин на моей памяти, такой ментовский беспредел остановил, когда должность получил, вертухаев приструнил, неблатных на место поставил...

Я была уверена, что моя челюсть сейчас окончательно опустится на стол. Обалдеть не встать.

- Ты в колонии, что ли, работаешь? - повернулась я к Марату, который обреченно прихлебывал чифирь. - Чума!

- Илона, не бросайтесь словами, смысл которых не понимаете, - добродушно сказал Анатолий Игнатьевич. - И вы Сергеичу определенно нравитесь.

- Я тебе нравлюсь? - недоверчиво спросила у Марата.

- Очень. Готов под ближайшей елью закопать от большой любви.

- Он не просто там работает, - перебил нас Игнатьевич. - Он начальник колонии.

Я, конечно, пребывала в неком шоковом состоянии, но больше всего меня удивило, что этому мужчине Марат позволил раскрыть все свои тайны.

Сделав несколько больших глотков из кружки, поданной мне Анатолием Игнатьевичем, я закашлялась. Нет, ну я предполагала разное, даже что-то вроде вселенского заговора, но… Но такое? Тут вообще предположений нет.

- А зачем?.. – заговорила я.

- Я тебя умоляю, - простонал Марат, - помолчи хоть десять минут.

- Так, молодые люди, схожу-ка я на перекур, пока вы тут перетрете. Сергеич, вот рассказал бы все девушке, она бы и не бегала по лесу, не травмировала бы конечности. Кстати, - поднял указательный палец Игнатьевич, - сейчас аптечку дам.

Достав из шкафчика обычную деревянную коробку, поставил ее на стол и удалился из кухни. Вскоре я услышала хлопок двери и, сделав еще глоток чая, открыла аптечку. Странно, я уже забыла о пальце, даже боли не было, но обработать все равно не мешало.

Сняв обувь, забросила ногу Марату на колени и спросила:

- Не поможешь?

Он даже подавился, а потом опустил взгляд и вздохнул:

- Давай. Только молчи.

Да что ж ему так заткнуть меня постоянно хочется? Но, признаться, я и замолчала, наблюдая, как Марат ловко, но при этом безболезненно орудует над моей ногой. Замотав бинт, он хлопнул меня по ступне, дав понять, что игра в доктора закончилась. Но я, конечно, сделала вид, что не поняла намека, и для надежности забросила вторую ногу.