Да какая разница? Когда самое важное, самое желанное уже произошло минуту назад. То есть как раз-таки не произошло, но ведь почти. Ещё бы немного времени, и всё получилось бы окончательно. Пусть даже не прямо сегодня, не прямо сейчас, чуть позже, но обязательно бы, обязательно получилось.

Если бы не объявилась эта чёртова Лиля.

5. 4

Конечно, занятия не самое лучшее время для воспоминаний. Хотя эти и в любой другой момент были бы не желанны. Алёна отогнала их, но они всё равно время от времени мелькали в сознании отдельными кадрами, выхватывая из прошлого то фразы, то ситуации, мешая полностью сосредоточиться на настоящем. Но группа и правда оказалась довольной сильной. Некоторые даже разговорной речью владели достаточно свободно ‒ сразу ясно, что занимались языком дополнительно или учились в специализированных школах ‒ что уж говорить про чтение и перевод.

Решетников был не из лучших, но и не из худших, обычный средний уровень. С зачётом, если станет добросовестно выполнять задания, проблем не возникнет. Он точно не из тех, кто мается дурью целый семестр, а потом таскается следом, пытаясь взять измором или выклянчить заветную отметку в зачётке.

Он и тут походил на Глеба.  Тот тоже излишним усердием в учёбе не отличался, но и никаких особых трудностей не испытывал. После школы поступил в институт, но заканчивал его уже на заочном, потому что после второго курса вынужден был устроиться на работу. И, между прочим, как раз из-за этого парня, из-за Решетникова Дмитрия, который тогда только-только появился на свет.

Даже не верилось, что когда-то он был крошечным младенцем, а ведь Алёна видела это собственными глазами, и в те времена никто не называл его полным именем. Обычно ‒ Димочкой или Димкой. И Алёна так называла. А сейчас это казалось странным. Опять настоящее и прошлое конфликтовали между собой, создавая в мыслях неприятный диссонанс.

Пара закончилась, на несколько минут стало шумно, когда студенты начали подниматься с мест, двигая стулья, убирать в сумки методички, ручки и тетради, переговариваться. Потянулись к выходу. Кто-то стремился выскочить из аудитории побыстрее, а вот Решетников не торопился. По-прежнему сидел, но уже развернувшись на стуле боком, и трепался со своим соседом.

Тот поднялся первым, даже можно сказать, вырос над столом. Длинный, и имя у него как раз в тему ‒ Ростислав. Если произносить полностью. Но одногруппники обычно называли его уменьшительно ‒ Ростик ‒ в большинстве своём глядя на него снизу-вверх, и это смотрелось забавно.

Алёна тоже сидела на месте. Ей вообще можно не вставать, ведь никуда не надо идти. Сейчас у неё ещё одна пара в этом же корпусе, в этой же аудитории, только группа другая ‒ 3123. А парни наконец-то двинулись к выходу, поравнявшись с преподавательским столом чуть притормозили.

‒ До свидания, Алёна Игоревна, ‒ с показательно-вежливой улыбкой выдал Ростик. ‒ До новых встреч.

‒ До свидания, ‒ качнув головой, откликнулась Алёна.

‒ До свидания, ‒ тихо произнёс Решетников, остановившись, опять посмотрел вопросительно, как в самом начале пары.

А глаза у него действительно серые, слишком-слишком знакомые. Ощущение такое, будто смотрит на тебя не человек, а твоё давнее прошлое и спрашивает: «А ты помнишь?»

‒ Ну, долго вы там? ‒ раздался нетерпеливый окрик.

Предназначался он точно не Алёне. Парням. В дверном проёме их поджидала девушка, из той же группы. Алёна не запомнила пока ни имя её, ни фамилию. Не нашлось ничего яркого, что зацепило бы и прочно отпечаталось в сознании ‒ просто симпатичная, милая, приятная.