Дома Арий делает для меня горячий чай и оставляет в комнате одну. Я переодеваюсь, забираюсь на кровать и слушаю, как расходится гроза за окном. Раскаты грома становятся все ближе и сильнее. Я вздрагиваю каждый раз, когда слышу мощный грохот, и снова думаю о проданной картине. На ней изображен мой внутренний мир, и странный парень забрал его с собой.

Тика

Трек «Адажио Альбинони» в современной обработке.

Картину доставят домой завтра утром, поэтому сейчас я спокойно еду в ночной клуб, расположенный недалеко от нашей «Клетки». Я сделал из этого места что-то вроде базы для бойцов. Лучшие вечеринки для избранных, встречи с фанатами, официальные мероприятия «Клетки», общение со спонсорами – все перенесли сюда.

Я сделал из пацанов бренд, у нас есть свой мерч, свои фишки, которые помогают зарабатывать больше, ведь так или иначе большинство из них приходит в наш Ад по двум главным причинам: реализовать себя и заработать. Безысходность часто толкает людей на безумства, и только безумец спускается в Ад по доброй воле.

Мой жестокий, но прибыльный бизнес, основанный на человеческих слабостях, тоже завязан теперь на этом месте, и я должен иногда его контролировать, чтобы подкармливать Короля «Клетки» процентом с дохода, обеспечивая себе свободу.

– Хей, здарова! – ударяемся ладонями и хлопаем друг друга по плечам с одним из парней.

– Привет, Тика, – мурлычет незнакомая девочка с пьяным, стеклянным взглядом.

– Тебя не хватало, – говорит кто-то еще, вновь хлопая меня по плечу.

Широко, цинично улыбаясь, пробираюсь в ВИП-зону и плюхаюсь на диван со своих метр девяносто. Лениво смотрю через блестящие металлические перила балкона на танцпол, где разгоряченная толпа хаотично двигается под музыку. Горячий воздух разрезают разноцветные неоновые лучи, и я чувствую себя богом безумства и хаоса, ведь я управляю ими, их чувствами, их желаниями.

Похоть, деньги, успех, снова похоть. Все покупается, все продается. Это мой мир. Мои парни, как верные черти своего чокнутого хозяина, ходят по залу, продавая людям дополнительное удовольствие. Я слежу за теми, кто соглашается и покупает. Меня передергивает, а улыбка становится злой. Почему меня это так бесит, я не знаю. Но мне хочется спуститься и затолкать им в глотки побольше дерьма, которым мы торгуем, чтобы они нажрались им раз и навсегда. И одновременно нет, мне этого не хочется. Пусть дохнут медленно, а я еще на этом заработаю. В конце концов, это их выбор.

Мне быстро становится скучно. Моего лучшего друга со мной нет. Так странно. До Арса в моей жизни не было людей, к которым бы я был так привязан. Этот парень стал частью моего мира, причем хорошей его частью. С ним было весело, но сейчас он строит свою жизнь заново, я не стану ему мешать.

Загребаю из пузатого прозрачного аквариума горсть презервативов с наклейками, на которых написаны контакты парней нашего клуба, и подхожу к перилам балкона. Еще раз оглядываю толпу. Разжимаю ладони, и презервативы дождем летят вниз, прямо на людей.

Девчонки поднимают головы, замечают меня, широко улыбаются и подбирают презенты. Подмигиваю им, отхожу от перил и иду вниз. Я хочу утонуть в разврате этой ночью.

Облизывая губы, разглядываю красивых и очень красивых малышек. Выбираю тех, кого сложнее соблазнить на то, чего мне так хочется сейчас, словно пытаясь доказать самому себе, что купить можно любую женщину, главное, найти подход.

Одна сидит у барной стойки, грустит и тянет через трубочку «Санрайз». По щекам размазана тушь, от помады почти ничего не осталось. Парень бросил?