Ким втянула воздуха в грудь. Подвигала затёкшими плечами, чувствуя кожей шеи и затылка жжение. Это не было последствием ожогов, а походило скорее на... дыхание смерти или её взгляд. Желание обернуться уравновешивал страх, умоляющий этого не делать.
- Это... да, хорошо... Прости меня, пожалуйста. Я принесла тебе так много проблем. Едва не стала причиной твоей смерти... Твоей, твоего мужа, твоей дочери. Я не успела извиниться перед Браном, поэтому говорю это тебе. Вы спасли мне жизнь, приютили меня, и теперь такая благодарность... Ты оправдано можешь меня ненавидеть и желать смерти. Знай, я хотела, как лучше. - Умолкнув, она огляделась. - Веста... она не здесь, да?
Раздался мелодичный смех.
- Ты про недалёкую мамочку моей невесты? Боги, ты бы слышала её скучные вопли. Её едва оттащили, когда она валялась у меня в ногах. Целовала полы моей одежды, вытирала обувь своими волосами, слёзно клялась в своей преданности и невиновности.
Ким прорычала ругательство, получив новую порцию боли от удерживающего её за волосы солдата.
- Ну что? Ты чувствуешь это? Отчаяние, муки совести, вину? Оглянись и оцени степень собственной глупости. Ты приговорила к смерти отцов, братьев, мужей. Обрекла на рабство жен, сестёр и дочерей. Избавлением от этого может быть только смерть. Умоляй меня убить тебя.
«Звёздный мальчик» ухмылялся. Происходящее для него было всего лишь игрой.
- Да пошёл ты, - прошипела Ким. - Кто сказал, что я хочу умирать? Умолять о смерти? Муки совести? Что за бред?
Молодой император недовольно поморщился: игра пошла не по сценарию.
- Я знаю людей, давно изучил вашу жалкую породу. Вы вечно скулите, вам бы только дать повод. Особенно женщины.
- Не пытайся свои грехи выставить моими грехами. Это ты убил их и обрёк на рабство, не я. И ты упражняешься подобным образом едва ли не каждый день.
- Но между нами есть одна маленькая разница. Если ты её ещё не заметила, вспомни, что ты стоишь на коленях. Передо мной.
- Это не даёт тебе права...
- Я этого уже успел наслушаться, уволь, - протянул он громко, после чего оглядел присутствующих. - Уверен, что с тобой тут многие не согласятся. Не так ли, люди? На протяжении двухсот сорока девяти лет каждый из избранных оракулом городов исправно выполнял свой долг передо мной. Всего лишь одна невинная девушка, которой суждено стать моей невестой. Не рабыней. Не служанкой. А парой...
- Ага. Двести пятидесятой.
- Традиция соблюдалась, империя процветала, царили мир и благоденствие, - игнорировал её дракон. - Скажите, если бы причитающееся попало в мои руки, как и велит закон, разве вас бы постигло это несчастье? Эта женщина говорит, что в смерти ваших родных и разорении города нет ее вины. Неужели тут каждый думает так же?
- Да будь ты проклята! - прорыдала одна из несчастных, прижимая к груди младенца. - Посмотри, во что вылилось твое геройство! Одна девушка не стоит гибели тысячи! Защитница нашлась!
- Кто нас теперь спасет, а? - крикнула другая. - Кто спасет наших детей? Или наши дети не достойны спасения?
Гул, крики, проклятья слились в единое беспощадное ругательство. Императора же подобный хаос вдохновлял, он любовался этим коллективным страданием. Стравливать людей друг с другом занимательнее, чем убивать их самому. Кажется, он мог вечно любоваться проявлениями их склочной, собачьей сути. Это льстило его божественному происхождению. Возвышало над ними.
Страже пришлось сдерживать толпу, чтобы та не приговорила преступницу собственноручно.
А может и не стоило их останавливать...