Я в шоке смотрю на императора и не смею шелохнуться. Я его истинная?! Да не может быть! Сердце в присутствии Аммиталя, конечно, ёкает, но скорее истерично, чем влюблённо.

– Бери яйцо, – шипит император.

Скорее машинально, чем искренне того желая, я тяну руку. Но останавливаюсь на полпути.

– Иначе королевству не жить, – обещает Аммиталь.

И я по глазам его вижу, что это не пустая угроза. В янтарно-красных глазах столько злости, что я хватаю яйцо и прижимаю к себе. Твёрдые, угольно-чёрные чешуйки на его поверхности врезаются в кожу рук, заставляя поморщиться. Но в следующее мгновение я понимаю, что все снова смотрят на меня. И взгляды эти полны недоумения.

– Итан, что происходит? – тихо интересуется Аммиталь, наконец-то переключив внимание с меня на генерала. – Почему фракис не отозвался?

Итан молниеносно оказывается возле меня. Осторожно, я бы даже сказала, нежно перехватывает у меня яйцо. Рассматривает его, потом – мои ладони. Я ощущаю невесомое касание магии. Не лечебной. Не могу понять какой. Словно что-то впилось в мои магические каналы. Это не неприятно, просто странно.

– Возможно, принцесса ещё недостаточно впитала энергии Аштара, – делает предположение Итан, возвращая мне яйцо. – Её каналы недостаточно перестроились. Сами понимаете, провести двадцать два года вдали от родного источника – чудо, что Миррали вовсе выжила без подпитки от Аштара.

Я не совсем понимаю, о чём говорит ректор. Но отчётливо осознаю, что представление Аммиталя пошло не по плану. Вокруг снова поднимается гомон. Взбудораженные, все обсуждают произошедшее. Урывками слышу слова о каком-то шансе. А ещё замечаю, что Далила, отошедшая к кристаллу, смотрит на меня с триумфом. Она-то как раз очень довольна, что это странное яйцо не отреагировало на меня.

– Тишина!

По залу проходит волна давящей магии. Она отзывается болью в груди, но, в отличие от остальных присутствующих, тут же припавших на колено, я остаюсь стоять ровно. Как, впрочем, и Итан. Но и ректор вскоре следует примеру императорских подданных. Только почему-то мне кажется, что его послушание притворное.

– Как подсказал мой дорогой лорд Райнхарт, инициация откладывается, – возвещает Аммиталь. В его голосе умиротворение, звучащее вразрез с тем давлением, которое он оказывает на присутствующих. – Моей драгоценной Миррали требуется адаптация. Дадим нашей Искре немного времени и окажем ей достойный приём.

Почему-то на этих словах я вздрагиваю. Но Аммиталь на меня не смотрит. Он выходит вперёд, воздевает руки и торжественно произносит:

– Возлюбленные мои подданные, осталось совсем немного, и скоро мы будем свободны.

Ему отвечает одобрительный гул. Магия императора стихает, драконы поднимаются с колен и начинают расходиться. Аммиталь резко оказывается рядом и, схватив за подбородок, заставляет заглянуть ему в глаза.

– Постарайся адаптироваться, моя дорогая принцесса, – шипит император. – Через неделю мы попробуем снова. И лучше бы тебе открыться мне.

– Недели может быть мало, – вставляет подошедший Итан. – Ваше Величество, вы сами понимаете, что её каналы слишком долго были заблокированы. По-другому она бы не выжила в Алерате. Эти блоки за неделю не спадут.

Аммиталь в раздражении сжимает губы, смотрит то на меня, то на ректора и наконец-то цедит:

– Отведи её в спальню. Потом поднимись ко мне.

Больше не говоря ни слова, он разворачивается. Кивает Далиле и уходит к лестнице, которая располагается с обратной стороны кристалла.

– Пойдёмте, Ваше Высочество. – Итан трогает меня за локоть. – Вам нужно отдохнуть.