Я киваю и только сейчас, спохватившись, приподнимаю яйцо. Кажется, за время нашего контакта оно нагрелось.

– А с этим что делать?

– Оставить его себе. Оно теперь ваше, и только в ваших силах заставить его проклюнуться. – Итан тянет меня обратно, в сторону женского крыла. – Миррали, я обязан вас предупредить.

– О чём?

Ректор не отвечает. Всю дорогу до комнаты, теперь официально моей, мы идём молча. Чувствую себя потерянной и опустошённой. Да ещё и магический резерв беснуется, принося в душу ещё больше раздрая. Сила во мне будто сходит с ума, пытаясь вырваться наружу и в то же время остаться внутри.

– То, что фракис Аммиталя не откликнулся, – плохой знак для императора, – шёпотом произносит Итан, когда мы наконец-то доходим до спальни. – Сейчас каждый высший дракон будет хотеть тебя себе.

Он открывает дверь и заставляет переступить порог. Пребывая в растерянности от его слов, я не сразу разворачиваюсь к нему.

– Даже вы? – спрашиваю и тут же прикусываю язык.

Это должно было остаться только мыслями!

Итан не отвечает. Просто закрывает за собой дверь, лишь в последнюю секунду награждая меня весьма говорящим взглядом. Взглядом, от которого волоски на загривке встают дыбом, а по телу бежит неконтролируемая дрожь. И нет, это не испуг. Это возбуждение!

– Мамочка! – выдыхаю я, прижав к себе яйцо и сползая спиной по двери.

Это же надо так похититься!

Итан Райнхарт

Вдох. Длинный выдох. И снова вдох. Благословенная Камалисс, как вернуть разум в равновесие? Как не думать об этой маленькой звёздочке?

Отмеряю шагами ступени, направляясь в покои императора. А в голове вспышками проносятся воспоминания. Первый взгляд на Миррали – и словно удар под дых. Она настолько невероятна в своей беззащитности. Маленькая, хрупкая и такая потерянная. Стояла там, глядя на наш отвлекающий манёвр в виде драки княжны и какой-то живности, и совсем не понимала, что сейчас её жизнь развернётся на сто восемьдесят градусов.

Станет совсем иной.

Предполагал ли я, что и моя жизнь тоже разделится на до и после? Конечно. Но совершенно точно не ожидал, что это будет настолько непредсказуемо. Изначально весь план разрабатывался с целью возврата Искры в империю, проведения ритуала и освобождения нашего народа от энергетической зависимости. Никто не знает, что проклятые драконы на грани вымирания. Никто не знает, что девушек, способных родить здоровое потомство, с каждым годом становится всё меньше.

У нас просто нет выбора, нам приходится бороться за собственное существование. Потому я и поддержал решение Аммиталя напасть на Алерат, свершить пророчество. Я даже выторговал у собственной совести индульгенцию, закрыв глаза на потери среди альв и драконов.

Но когда увидел янтарные глаза Миррали, ощутил её магию – понял, что всё бесповоротно изменилось. Никто в империи не ощущается так сладко, так желанно. Ни одна драконица – высшая или низшая – не приковывает к себе взгляд. Не заставляет ежесекундно одёргивать себя, чтобы не прикоснуться к ней.

Миррали и впрямь особенная. Наша Искра.

Как устоять и отдать принцессу в лапы императора, когда давно усмирённый зверь поднимает голову, грозя сорвать оковы разума? Мы не простые драконы, живущие со своим зверем в гармонии. Нет. Наше проклятие в том и заключается, что, единожды обернувшись, не каждый способен вернуть человеческий облик. А кому это удаётся, навсегда остаётся в полутрансформе – с рогами и крыльями. Кто-то и вовсе рождается уже таким – низшим.

В раздумьях я прохожу площадку, ведущую к детинцу. Здесь живёт наше будущее – дочери высших драконов. Аммиталь под предлогом безопасности собирает их под своим крылом. С тем же умыслом императорский дворец был превращён в академию Драгрис. Мало того что молодняк находится в постоянном контакте со Светочем и не нуждается в подпитке, так ещё и Аммиталь следит за перспективными кадрами.