– Что будет, если её магия не проснётся? – спрашиваю я, ощущая ледяное спокойствие.

Меня странным образом не волнует та опасность, которая сейчас исходит от императора. Я вообще не переживаю, что каким-то образом не выполню приказ Аммиталя. С удивлением осознаю, что все мои волнения сейчас связаны только с похищенной мною звёздочкой. А ещё меня бесит отведённая ей роль. Жена императора!

– Лучше тебе сделать всё, чтобы фракис проклюнулся, – цедит Аммиталь. – Иди. Увидимся у Светоча.

Смотрю прямо в янтарные с кровью глаза императора. Никогда раньше я не бросал ему такого прямого вызова, и судя по непонимающе изогнувшейся брови Аммиталя – он тоже.

– Как прикажете, – чеканю я и стремительно разворачиваюсь.

Те несколько шагов до двери даются мне с трудом. Что-то внутри меня бунтует, хочет открыто выступить против императора. Я знаю, что нам нужен ритуал, что наш народ изнывает под тяжестью проклятья. Но что-то гложет меня. Слишком всё просто. Слишком сказочно звучит. Не может же простое единение Искры со Светочем разом исцелить всех проклятых драконов!

Я боюсь, что Аммиталь не озвучил полную цену за такое чудо.

Но мне не остаётся ничего, кроме как подчиниться. Пока. Так будет безопаснее не только для Миррали, но и для Лейлы. Император знает, как держать подданных в узде. У каждого из нас есть свои мотивы следовать его приказам.

В размышлениях я иду, сам не понимаю куда. Машинально отвечаю на приветствия попадающихся навстречу преподавателей и студентов. Осознаю, что ноги сами собой принесли меня к комнате Миррали, только когда вижу очень странную картину.

Дверь её спальни распахнута, а на пороге застыла сама принцесса. В её руках блестит тёмно-синее яйцо, а в глазах – полнейшее недоумение. Зато на лице стоящего рядом Дерека Расмуса, сына боевого генерала, сияет триумф.

– Что тут происходит?! – рявкаю я, хватая поганца за шкирку.

Миррали Ди-Амориас

– Мамочка! – выдыхаю я, прижав к себе яйцо и сползая спиной по двери.

– Ну, скорее уж папочка, но я надеюсь, мне это звание не скоро грозит.

Взвизгнув, я подпрыгиваю и во все глаза смотрю на Дейдара. Альва, вальяжно развалившись на кровати, наблюдает за мной с ехидным прищуром алых глаз.

– А что, простите, вы тут делаете? – Справившись с волнением, я задираю подбородок и ещё сильнее прижимаю к себе фракис. Он мне на самом деле и даром не нужен, но здорово помогает скрыть дрожь в руках. – Лорд, э-э-э, господин?.. – Хочу продолжить выговор, но не понимаю, как обращаться к Дейдару.

Смотрю на вторженца, а он и не думает мне помогать. Лишь садится на кровати и спускает длинные ноги на пол. Упирается локтями в бёдра и пристраивает подбородок на скрещённые ладони.

– Дейдар, – строго зову его.

– Дар, – произносит он. – И прошу, давай без официоза. Насколько я помню, тебя вполне устраивает обращение на «ты». А я и вовсе за.

Вместо ответа я прохожу к рабочему столу, размещённому у окна. За простыми действиями прячу неуверенность. На «ты» я только с близкими друзьями, к которым этот паршивец никоим образом не относится. Но в то же время интуиция подсказывает мне, что если с кем и заводить здесь дружбу, так это с ним.

И с Итаном.

Воспоминание о ректоре заставляет щёки вспыхнуть. А потому я отворачиваюсь к окну и принимаюсь искать место, где расположить подарок императора.

– Я ничего о тебе не знаю, чтобы так легко переходить на «ты», – произношу я, выдвигая ящики стола.

Где-то ведь можно хранить этот проклятый фракис?

– Это легко исправить! – В голосе Дара слышится пугающий энтузиазм.