«Лучше бы не вспоминать. Какой же дурой я была в свои восемнадцать…»

– А это… – Он бросил взгляд на мои руки. – Аллергия на собственного мужа?

– Ты мне не муж.

Не стоило этого говорить, но слова вылетели прежде, чем я подумала. Породистое лицо Эдгара перекосило кривым оскалом, ноздри налились кровью и затрепетали.

– Запомни, Кари, раз и навсегда! Я не просто тебе какой-то там муж по бумажкам, я твой муж в законе! Для Веги это куда более значимо. Ты принадлежишь мне, а я тебе. До гробовой доски. Поняла?!

– Да.

Эдгар вытащил из кармана пистолет серии АГН-88, в народе называющийся «агония», и почесал стволом колючую щетину на подбородке. Он всегда так делал, когда нервничал. Порой я малодушно прикидывала, сколько лет дадут за то, что в этот момент я толкну его и он случайно нажмёт на курок. Останавливала мысль, что любимое оружие Эдгара собрано из пары десятков тонких полых цилиндров, по которым разгоняются микроскопические пули. Одна из них с лёгкостью может попасть и мне в лицо. Умереть в тридцать три… не рано ли?

– Повтори.

– Я принадлежу тебе. До гробовой доски, – повторила послушно, наблюдая за оружием.

Эдгар удовлетворённо кивнул и расплылся в улыбке.

– Отлично. Ты только забыла добавить, что и я тебе принадлежу тоже. Нет у меня никакой ванильки, это духи домработницы. Попрошу её сменить их. Всё, – он вновь оглядел меня и посмотрел на руки, – больше тебя не отвлекаю, пришлю с Буйволом антигистамины последнего поколения. Сделай свою работу до вечера, пожалуйста, если не хочешь, чтобы у меня было плохое настроение. Хорошо?

– Хорошо.

Эдгар наклонился, подобрал галстук и как ни в чём не бывало вышел прочь из моей квартиры. Когда входная дверь захлопнулась, первым делом я сорвала с себя халат, с остервенением скомкала и бросила на пол.

Тело зудело, чесалось и отвратительно горело. Там, где шеи касались его губы, зеркало показывало огромную красную припухлость. Я чувствовала, что задыхаюсь. Я рванула в ванную, выкрутила ручку крана на ледяную температуру и на полную мощность и прямо так, как была – в белье, – залезла в воду. После встречи с мужем меня потряхивало. Как же я ненавидела то, что он требовал от меня! Больше всего на свете хотелось выбежать на лестничную клетку, постучаться в дверь соседней квартиры, броситься в объятия Никиты и…

«Хватит, Карина, ты не имеешь права его вмешивать в это», – строго одёрнула себя и вместо страданий схватила губку и с силой принялась растирать кожу. Док строго-настрого запрещал так делать, но иррационально это помогло.

Через час я выбралась из ванны, сняла бельё и голой отправилась в рабочий кабинет. С детства лучше думалось, когда на мне было минимум одежды. А чтобы сделать работу, которую требовал Эдгар, приходилось включать мозги на полную мощность.

Работа хакера – это не «нажать на кнопочки». Это искусство, наука и бесконечная импровизация. Поиск ключа к двери, даже если дверь постоянно меняет замки. Как бы Эдгар ни принижал меня, мы оба знали, что за пятнадцать лет он не нашёл никого лучше. Почему? Потому что в мире, где технологии развиваются не по дням, а по часам, хакер должен не просто идти в ногу со временем – он должен опережать его.

Каждая система защиты, как и любая дверь, с течением времени становится сильнее, сложнее, надежнее. Антивирусы, шифрование, двухфакторная аутентификация – все эти технологии разрабатываются, чтобы остановить людей вроде меня. Но именно здесь и кроется вызов: найти слабое место в кажущейся неприступной крепости. Понять, как работает система, предугадать, как она будет защищаться, и найти тот самый уязвимый момент, который позволит войти внутрь.