Вся толпа ринулась вперёд, и только громкая просьба директора остановила натиск желающих хоть как-то помочь.

Никто помочь всё равно бы не смог.

Мы отнесли всех в больничный чертог, и когда я увидел, что рядом с кроватью моего брата Броннана теперь на таких же больничных койках лежат Тюдор, Фонтей, Триш и мать Тома Обри, в моей душе будто что-то надорвалось.

Если бы я не попросил тогда Тюдора отыскать ферму Ниманда, ничего бы этого не было. И если бы Том Обри сейчас подошёл и врезал мне по лицу, а сёстры Нобу наслали на меня свою кобру, я бы не возражал.

– Ты не виноват, – услышал я шёпот Сьюн за спиной. Она, как тень везде следовала за мной. – Тюдор был счастлив помочь. Я видела это. Он гордился. Нет, ты не виноват.

Ответить мне было нечего.

Всё будто провалилось в беспросветную пропасть, из которой не было выхода.

Я не стал ни с кем разговаривать, даже когда меня окружили студенты. Майло и Зак, Сет Йорго и Балб, Цефея Саган и Пузырь Филли – кого только не было в этой толпе. Все расспрашивали, что случилось, а у меня будто язык отсох.

Я кивнул всем, соврав, что тороплюсь, и поспешил скрыться в общежитии, в комнате восемнадцать. Со мной зашла Сьюн. Она тихо закрыла дверь и села рядом на кровать. Молчали мы, наверное, около часа.

Сидели и молчали.

А потом я поднялся и хрипло произнёс:

– Я знаю, кто такой Ниманд.

Сьюн подняла на меня глаза, полные ужаса.

– Знаешь?

Я кивнул, накинул на себя плащ от формы, сунул грязные ноги в туфли и направился к выходу, попросив Сьюн за мной не ходить. Она спорить не стала – возможно, решила, что я хочу побыть один. На самом деле, мне срочно нужен был Стронг, и я прямиком отправился в кабинет коменданта первого общежития.

Уже на подходе к кабинету я услышал громкий возглас за дверью:

– Почему ты не сказал мне раньше, Фламер?! – Это был голос директора. – Пока я из тебя клещами не вытащил, ты молчал!!