– Может, и они, – скривил я губы. – Не осилили колдовством – хоть так отомстили. – А что еще мог сказать? Ну, не плакать же снова как девчонка.

– Как пить дать – боевой маг, – ехидно хмыкнул тот. – Тащите в камеру.

Меня подхватили под руки и достаточно осторожно поволокли куда-то. От слабости я отрубился, но тяжкий вздох стража услышал:

– Там отсидится, пока за ним не приедут.

Просыпался я несколько раз, пытался уловить суету, но тут же вновь проваливался в глубокий сон. Меня несли куда-то на носилках, затем везли по колдобинам в жесткой карете, потом тащили. Я намеревался спокойно перейти грань и закончить мучения в бренном теле, однако… капризный голос, что все время раздавался поблизости, не давал спокойно умереть.

– Вопет! – холодная рука коснулась моего лба. – Скот эдакий! Даже не думай сдыхать! На том свете достану!

Сквозь дрему я иногда улавливал, что ко мне подходили и другие люди. Особенно запомнился приятный цветочный запах врачевательницы. Когда она появлялась, боль отступала, по телу разливались тепло, легкость, и мне хотелось улыбаться. В этот раз, чуть набравшись сил, я очнулся и услышал часть чужой беседы.

– Удивлен, что ты согласилась по доброй воле поехать в околоток, – грубил мужчина.

– Я сделала это для репутации академии, а не для тебя и твоего крысеныша… – так же «вежливо» ответила дама.

Когда до меня дошло, что «крысеныш» – это я, в душе разлилось возмущение:

«Пусть не красавец, но не настолько же я плох, чтобы сравнивать меня с крысой?!»

Приоткрыл глаза и попытался разглядеть спасительницу. Скорбное лицо худощавой женщины не отличалось красотой, но оно было облагорожено печалью. Хлопая ресницами, смотрел на нее ее темные, строго уложенные волосы, тонкие губы, карие глаза, а она внимательно разглядывала меня.

– С-спа-сибо, – прошептал, догадываясь, что жив благодаря ее заботам.

– Да, хорошо тебе досталось, Сидерик, – вздохнула женщина, и тут же к ней подскочил упитанный мужчина, который вперился в меня черными глазками.

«Как интересно, оба некрасивые, но она мила, а он противен…»

Наверно, на моем лице отразились мысли, потому что губы целительницы дрогнули. Она поспешила скрыть подступающую улыбку, но в глазах осталось удивление. А вот тип, что сопровождал меня в поездке, обзывал скотом и обещал достать из-за грани, был, точно, похож на крысу. Жидкие волосы неопределенного цвета, широкий нос и маленькие глазки с опущенными внешними уголками. Смотрел исподлобья, но даже большие очки не могли скрыть его тяжелого взора.

– Кто вы? – спросил я. – Где я нахожусь?

Что не в околотке – точно. Светлые, нежно-бежевые стены, чистая постель и приятные запахи травяных настоев и мазей намекали, что в лазарете. Но почему со мною возятся?

У кругломордого отвисла челюсть, но он быстро оправился и зашипел, как огромная разъяренная крыса:

– Что ты с ним сделала?!

– Хочу задать тот же вопрос, – ледяным тоном парировала целительница. – Ваш протеже избит, в порезах, едва не утоп, и еще, похоже, память потерял. Почему вы, мусье Ферендель, не уделяли вашему студиозу достаточно времени? Ведь это ваша прямая обязанность.

– Вы же, мадам Лужо, старший лекарь и магистр кафедры целительства! Вот и верните ему память! Тогда и узнаете!

Я испугался, что гордая целительница уйдет и оставит меня с этим грубияном наедине, поэтому поспешил прекратить их ссору:

– Я очнулся у разбойников уже без памяти. Сбежал. А потом упал в реку, – шмыгнул носом.

– Разбойники?! – побагровела моя спасительница. – Совсем распоясались! Не боятся даже магов! Нет, этого нельзя так оставлять! Я подниму вопрос на совете. И готовьтесь, мусье Ферендель, объясняться, как студиоз вашей кафедры покинул стены академии и оказался у них!