– Чувствуешь? – раздался за его спиной тихий голос.

Таймар обернулся. Китэрия подошла к каменистой гряде, по которой князь вышел к обрыву и, улыбаясь, жадно втянула холодный воздух.

– Чувствую, – отозвался он, приближаясь к ней.

– Это избыток маны, – пояснила лилулай, водя руками в воздухе и перебирая одно ей видимое нечто. – Она летает тут, словно цветочная пыльца.

– Ёе все ощущают?

– Люди просто испытывают в этом месте умиротворение, если пробудут дольше суток, то и экстаз. Но те в ком течёт сама мана или сила высших сущностей, способны уловить её потоки, как дуновение ветра.

Таймар прикрыл глаза, сосредоточился на колыханиях в воздухе и действительно ощутил слабое, ласкающее касание, дарующее несказанное наслаждение. Он глубоко вдохнул, ощутил, как живительные частички втекают в его тело и, разносясь по нему, возбуждают жар.

– Таймар! – послышался встревоженный голос Китэрии. – Осторожно.

Он открыл глаза и понял, что опять не сдержался: его сила, которую он так и не приручил до конца, снова возбудилась.

– Не пугай их, Тай, не надо, – предостерегла лилулай и пошла к ушедшей вперёд группе.

Гостей принимали в Сфалерите. Ради валамарских жриц потревожили самого ат-этэри Огненного храма. Им оказался средних лет мужчина, чьё лицо до самых скул украшали курчавые завитки татуировок. Таймара поразило, что самый главный этэри в Каовелье столь молод, но Истан объяснил ему, что благодаря обилию маны в долинах, этэри живут раза в два, если не в три дольше людей.

– Этому ат-этэри уже, наверное, лет восемьдесят, не меньше, – шептал брату Истан, пока они шли по длинной галерее к залу для приёмов.

– Получается, он родился здесь и ни разу не выходил в мир? – поразился князь.

– Получается, что так, – отозвался принц.

Помимо главы каовельских жрецов поприветствовать гостей явились и ат-этэри остальных трёх пирамид. Высокая худощавая дама преклонного возраста, у которой на теле не осталось ни одного свободного для новых рисунков места, представилась главой Гессонита. За ней стояла не менее пожилая, но ещё вполне крепкая служительница храма Уваровит, тоже не обделённая витиеватыми знаками отличия и совсем молодой, на вид княжеский ровесник – представитель Воздушного храма Иолит. Он Таймару понравился больше прочих. Невысокий, щупленький, закутанный в синий плащ парень постоянно щурил на редкость проницательные, колкие глаза. В нём чувствовалась некая особенная, не ясная князю сила. Он вряд ли мог бы одолеть в бою хотя бы Маруху, но что-то подсказывало Таймару, что этот внушающий уважения человек, просто не довёл бы ни одной ситуации до необходимости драться.

Все уселись за большой, накрытый в честь высоких гостей стол. Этэри из Доли-Яо посадили напротив Харвирта – главы Сфалерита. По его правую руку сидела хозяйка Гессонита, по левую – глава Уваровита. Парень в синем плаще предпочёл устроиться между прекрасных валамарок. Таймара это насторожило. Он постарался унять, разошедшееся сердцебиение протяжным дыханием. Не помогло, но хотя бы алыми всполохами он никого не шокировал и то радость.

Глава воздушной пирамиды настороженно взглянул на размеренно вдыхающего и так же осторожно выдыхающего князя. Сузил свои замечательно-синие глаза, полоснув Таймара острым, как резак хирурга взглядом. Князь поёжился, но, рвущуюся наружу силу, сдержал. Парень склонился к Китэрии и что-то тихо шепнул ей на ухо. Лилулай заулыбалась, отрицательно покачала головой и ответила ему на валамарском, не громко, но князь сумел разобрать.

– Нет-нет, мэй Ялмар, он не смотрит на вас как на обед, просто он воин и… В общем, он всегда так суров. К тому же принц совсем недавно обрёл колдовскую силу, и весьма внушительную, так что…