– Любовь была, но возникла она у младшего брата правителя, прибывшего вместе с ним к границе, – подтвердила мою прозорливость женщина.

На что я подняла брови вверх, как бы констатируя: «Ну я же говорила». Но, столкнувшись с осуждающим взглядом, сочла за благо помолчать и слушать дальше.

– Все прибывшие мужчины были сражены притягательностью дочери наместника, – повествовала Нона с показным недовольством. – Совсем ещё юная, она по глупости увязалась за обозом, выезжающим из поселения. А младший брат эрима, увидев её, отчаянно влюбился и решил похитить девушку.

Нона многозначительно сделала паузу, явно ожидая от меня ахов и вздохов по поводу романтической истории.

– Понятно, что все говорят о любви, забывая о простой похоти или выгоде, которую получил брат правителя, украв молодую девицу, – ответила я цинично, показав, что не верю в сказки.

– Он погрузил айли в сон, спрятал в резном шкафу, предназначенном для жены эрима, и сам вызвался доставить мебель, – процедила сквозь сжатые зубы Нона, раздражённая моим скептическим замечанием. – А когда убитый горем отец пришёл во дворец, чтобы вернуть свою единственную дочку, было уже поздно. Брат правителя прошёл с ней по пути, как с наречённой, и она стала понимать язык и не бояться Ярила.

– Что же, нравы в древние времена у всех племён одинаковы, – прокомментировала я, вылезая из кадки и заворачиваясь в приготовленную ткань вместо полотенца.

– Даже когда Герхатон покинули хранительницы, мы не чувствовали беды, потому что были живы айли. Но вот с того дня всё плохое и началось, а любовь стала причиной происходящего. – Нона подала мне одежду и подсушила мои волосы магией.

– А эти сарафаны, случайно, шились не для той девицы-айли, которую похитил младший брат? – со смехом спросила я, считая свою шутку забавной.

– Для неё они и были сделаны, – с готовностью ответила женщина. А я невольно перестала натягивать сарафан, силясь подсчитать, сколько же сей раритет может стоить.

– Нона, а если я его порву? – спросила я дрожащим голосом.

– Вся эта одежда сделана при помощи магии, она не старится, и порвать её невозможно, – успокоила меня женщина и продолжила рассказывать:

– Так вот, тогдашний эрим смеялся над братом, что тот женился на девушке без магии.

«У айли и так рождается мало женщин, а ты забрал у наместника единственную дочь, да ещё и женился, – Нона передавала слова правителя, явно подчерпнутые из какого-то описания. – Лучше бы просто с ней позабавился, и девица смогла бы вернуться к себе и пройти ритуал белого озера».

Но младший брат эрима не слушал упрёков брата, а холил и лелеял свою жену, оберегая от всяческих бед и придворных нападок.

– А сама-то девица как относилась к тому, что её похитили? – спросила я, всё же немного заинтересовавшись романтическим преданием.

– Сначала очень переживала и не раз пыталась сбежать, но девушке без магии покинуть дворец невозможно. Прошло время, и она, смирившись, полюбила своего мужа, – отмахнулась Нона, как будто страдания девушки особого значения не имели. – Продолжая свой рассказ, перескочу через несколько десятков лет. У младшего брата с айли родилось три сына, и каждый обладал магией как эрлов, так и хранительниц, а наследник эрима владел только чистой нашей магией.

– О, так сыновья айли стали править, убив своего двоюродного братца! – весело подытожила историю я.

– Да, стали править, но к власти пришли не через преступление, – отрезала Нона, недовольная тем, что я её перебиваю, но при этом повела рукой, красиво уложив мои волосы. – Эрим, осознав, что у брата родились одарённые двумя магиями дети, забеспокоился за трон. И, чтобы обзавестись лучшим наследником, украл из поселения ещё одну девушку. А когда племя возмутилось, он со своей дружиной вырезал половину, так сказать, в назидание.