- Но... – пробормотала она, пытаясь представить себе нарисованную им картину, - ведь столько ни в чем не повинных людей могут погибнуть... А мир – на что он будет похож, когда его заполнит Темное сияние? И если Разлом превратится в открытые врата, то кто сможет проникнуть к нам с той стороны?

- Те же вопросы задавал и Артур. Он был уверен, что Освободитель погубит, а не спасет наш мир. И сон он трактовал по-своему... Но Оракул говорил: пройдя волной по Земле и изменив всех живущих на ней людей, Темное сияние рассеется. Он верил, что Темное сияние – это разумная божественная энергия, способная созидать и совершенствовать все живое, и мы должны впустить ее в наш мир. Те, кто ее достоин, обретут сверхспособности; остальные же, слабые и недостойные...

- ...погибнут?

- Или станут чудовищами.

Кассандра опустила голову, вспомнив о своем отце. Выходит, он был недостоин великого дара Темного сияния, а потому превратился в кошмарную тварь и убил свою беременную жену? Да чушь собачья!

- И что стало с этим вашим Оракулом? – глухо спросила она, вновь посмотрев на Теодора.

- Он настолько верил в свое пророчество, что в итоге вообразил Освободителем себя. У него ведь тоже были крылья... Однажды ночью он проник за Стену и вошел в Темное сияние – и с тех пор его больше никто не видел. Кто-то считает, что он погиб, кто-то – что попал на ту сторону. Но истины не знает никто.

- И вы все еще ждете своего Освободителя...

- Да.

- И ты, прочитав мою книгу, решил, что это – я?

- Есть такие мысли, - он улыбнулся одними уголками губ, вновь нацепив на лицо маску сдержанности.

- Но я не имею к Бравену никакого отношения. Мои родители тогда жили в Руннсе, и здесь же родилась и я. Как я могла заразиться?

- Кто знает – быть может, твои родители что-то от тебя скрыли... Вряд ли можно назвать случайностью, что ты родилась в тот же день, когда Разлом уничтожил Бравен.

- Если Артур Нуаре тоже в это верит, что он со мной сделает? Убьет?

Теодор какое-то время молчал, задумчиво глядя Кассандре в глаза. Затем вдруг поднял руку и аккуратно убрал ей за ухо непослушную прядь волос.

- Не знаю, Кэсси. Не знаю.

* * *

Ночь в доме Теодора прошла спокойно, не считая того, что Кассандра, с детства не любившая ночевать где-либо помимо своей кровати и взбудораженная событиями ушедшего дня, долго не могла уснуть. Сбежать она даже не пыталась – во-первых, была уверена, что ей это не удастся (да и не хотела лишний раз провоцировать демона), а во-вторых, неожиданно для себя самой заинтересовалась происходящим. История, рассказанная Теодором, касалась ее чуть больше, чем он подозревал – но знать об этом ему пока было необязательно. А вот она не могла упустить шанса разобраться наконец со всеми окружающими ее жизнь тайнами.

В Бравене ее мать, Мелиссу Эшвуд, считали ведьмой. Ну, или экстрасенсом – кто во что верил. Тетя Миранда рассказывала, та с детства была особенной – видела вещие сны, читала мысли окружающих, легко находила потерянные вещи. А позже научилась исцелять прикосновениями и травами, и потому к ней тайком ходила половина жителей Бравена. И все были уверены, что ее дочь унаследует эти ведьмины таланты.

Кассандра же родилась обычной девочкой, не считая того, что сам факт ее рождения можно было назвать чудом. Почти обычной: странные сны, отменное здоровье и тонко развитое «шестое чувство» все же выделяли ее из основной массы людей. И если тетя Миранда называла это отголосками дара своей сестры, то сама Кассандра не раз задавалась вопросом – а не укоренилась ли где-то в глубине ее сущности зараза Темного сияния? Впрочем, биосканеры неизменно идентифицировали ее как человека, и со временем она успокоилась, сжившись со своей «чудинкой» и даже обратив ее себе во благо. Свои сны, чувства и видения она изливала на бумаге – точнее, на электронных листах вордовских документов, которые затем сложились в целые книги, неожиданно принесшие ей популярность.