Аппетит был загублен напрочь, и потому, когда отец наконец-таки начал трапезу, я положила к себе пару блюд абсолютно не глядя. Затем и вовсе долгое время задумчиво возила самые крупные из кусков овощей по тарелке, не решаясь отправить в рот хоть один.

Но стоило лишь подумать про бурную ночь или несколько ночей (воспоминания в голове размывались на определенном моменте), как мои щеки запылали пунцовым цветом. Радовало одно: отец и сестра со своей новой подругой-хранительницей уже успели удалиться, пока я самозабвенно атаковала рыбный салат куском картошки.

— Была зверски голодна и не ешь совсем, — укорила меня мать, пересаживаясь на стул поближе.

— А у меня пропал аппетит. — И, между прочим, это была чистая правда.

— Так не пойдет, девочка моя. Возьми и выпей.

С этими словами матушка-королева протянула мне флакончик с прозрачной жидкостью. Ан нет, не совсем, при внимательном разглядывании жидкость внутри пару раз блеснула позолотой.

— Что это? — не удержалась от вопроса я.

— Полезный настой. — И, уверенно встречая глазами мой изучающий взгляд, Орсиния прибавила со вздохом: — Абсолютно ничего дурного.

Прислушавшись к внутренним чувствам, пришла к выводу, что это правда. Поэтому откупорила пузырек и выпила. Противная горькая гадость обожгла горло чуть ли не до слез.

— Вот и хорошо, — кивнула мать, поднимаясь со стула.

— И что же это было? — еле-еле просипела я.

День на удивление изобиловал сплошными обидами, причем преимущественно только моими. Но мать не ответила, отмахнувшись:

— Потом, дочка, все потом.

А после и вовсе оставила одну со своими внутренними думами и, чего уж там скрывать, полной тарелкой непригодной к употреблению еды.

4. Глава 4

Королевство Угедаг. Шервиль. Замок Луар Шер. Инквизиторы

— ГДЕ ОНА?! — орал сам Нирикус Ортибах, потрясая своими перстами в воздухе: — ГДЕ СМЕРТНИЦА?!

— Дык здесь была… — Незадачливый инквизитор-страж кивнул в сторону помойной кучи, собравшейся возле шеста, к которому еще несколько дней назад была привязана блудница.

— О великий Нирикус, — начал было дрожащим голосом один из стоящих в балахонах из числа старших инквизиторов. — Так ритуал же полагает очищение в одиночестве. Потому народ и носа не казал на замковую площадь.

Вдруг гримасу ярости на лице его преосвященства сменил дикий страх, прежде чем он вымолвил трясущимися губами:

— Жужжма…

Его глаза остекленели, и рот исторг нечеловеческое стрекотание. Одним резким движением запрокинув голову к небу, главный праведник начал вещать:

— ВЫ! Смертные… Как посмели упустить мою жертву?!

Глотка Ортибаха издавала меж тем нехарактерное бульканье и щелчки:

— Найдите ее… ценой своих жизней! Иначе весь Шервиль послужит для меня неплохой закуской в прелюдии к великому яйцекладу.

Голова Нирикуса дернулась, и он задрожал еще больше, валясь на колени, дабы присоединиться к склонившейся толпе. А когда опомнился, понимая, что Жужжма разорвала мысленную связь, то толкнул распластанных на полу старших инквизиторов, крича:

— Слышали, что приказала паучиха? Найти смертницу!

— Да, о Великий… — проронили они, поднимаясь на ноги и помогая встать преосвященству, придерживая его грузную тушу за подмышки с обеих сторон.

— И пока ее не найдете, чтобы носу вашего в Луар Шере не видел! — Нирикус закричал на них после того, как полностью поднялся с плит площади, испачканных успевшими сгнить овощами, коими не так давно порицали блудницу в соответствии с ритуалом.

5. Глава 5

Королевство Сагард. Замок Сагвиль. Принцесса Аитирель

Ни с того ни с сего мне икнулось, да так сильно — чуть сердце не выпрыгнуло через горло.