И что бы это могло быть? Неужто отец гневался? Видать, Кое Доены прибыли всей своей семейной делегацией из соседних земель, граничащих с нашими семейными владениями. Там-то я впервые увидела Айгиана, надменного, носатого упыря, упивающегося властью и могуществом своего рода. В его возрасте можно уже армиями править да земли защищать. А он охотой увлекается. Загоняет что дичь, что лошадь. Ибо пока его кривые пальцы и косые глаза наконец рассчитают траекторию полета стрелы и пустят ее в путь, заяц или лань успевали убежать за три версты и даже почти натурально улыбнуться в немом глумлении над охотником. И я не вру, сама видела!

А этот дитя-переросток только и знает, что стрелы тратить, усеивая ими весь наш, я не оговорилась, именно наш… лес. Ибо благодаря помолвке младшенький Доен считал владения семьи Сагард своей собственностью. А все при молчаливом согласии моего отца, не сильно переживающего за какую-то там лесную живность.

Допустим, он — нет, но я-то — да! О чем и не преминула сообщить Айгиану во время первого совместного танца на балу. Знатный тогда вышел скандал. Выбесив меня своим ответом, он заслужил высшую честь, а именно исключительно нечаянный удар каблуком по пальцам на ноге. И нет бы поступить, как настоящий мужчина: стерпеть, смолчать, посверлить взглядом, наконец поругать. Дык нет же, этот имбецил сложился в три погибели и начал орать, что, мол, я его ударила…

Да уж. В тот раз отец на меня впервые в жизни наорал. Обычно, чтобы наказать или морально унизить, что для него почти одно и то же, Аскарону хватало лишь грозного взгляда. А тут король меня удостоил громогласным ревом на всю тронную залу.

И именно тогда я не просто невзлюбила Айгиана, а возненавидела его лютой ненавистью, да такой, что если бы выбирала еще раз, то ни за какие посулы не отказалась бы ни от похода к болотным, ни от ритуала инквизиторов, ни тем более от ночи с незнакомцем.

А между тем, пока я шла и усиленно думала, иногда возвращаясь к недавней бурной ночи, то умудрилась почти дойти до своих апартаментов. До заветной двери мне предстояло преодолеть лишь два поворота по коридору, когда один из стражей, которых я раньше и воспринимала-то как часть интерьера, взял и окликнул меня.

Меня. Аитирель. Сагард. Окликнули, как какую-то бабу в таверне!

— Ну здравствуй, Тирелька, — прозвучало на весь коридор.

Похабная интонация эдакого стоячего манекена в броне заставила стиснуть зубы до скрипа и сжать кулаки до хруста. Жаль, правда, глаза его скрыты забралом. Убила бы нахала одним только взглядом. Прямо как отец однажды довел посла до сердечного приступа.

— Ты кто? — возопила я, накидываясь на ближайшего стражника с кулаками. Но он лишь неуверенно проблеял, просыпаясь со всхрапом, и отступил к стене, дабы уйти от моих ударов. Опомнилась, остановилась, поняла, что не тот.

— Значит, ты? — с гонором обратилась я к другому стражнику, стоящему у стены напротив.

— Принцесса, — взмолился разбуженный мною страж, — мы с ночи тут стоим, а нам еще в дозор заступать, не губите! Прошу, дайте напарнику отдохнуть!

Что?.. Так он спит, что ли?! Подошла ближе, аккуратно подняла забрало на шлеме. И правда, глаза закрыты, дыхание ровное.

И кто же это был тогда?

— Привет, моя сладкая, — голос в очередной раз прозвучал на весь коридор. Крутанулась на месте, а вокруг никого, кроме тех двоих.

— Вы-вы это слышали? — прокричала я в растерянности и таки разбудила второго, правда, ненадолго. С трудом единожды разлепив глаза, он тут же уснул, а его напарник даже успел вновь захрапеть. В общем, так и не получив ответа на свой вопрос, я разволновалась еще больше и ускорилась по коридору до спальни.