4. Глава 4

В квартиру тетки приезжаем быстро, почти без пробок. Встречает она меня с русским гостеприимством. Уже из прихожей виден накрытый стол человек на десять, хотя у них семья состоит из четырех, ну и плюс я, пятый. По обалденному аромату, что кружит в воздухе, понимаю: еще что-то допекается в духовом шкафу. На столе стоят напитки, как алкогольные, так и без. Катя, моя кузина и старшая сестра Артема, подбегает и с радостным визгом обнимает меня.

— Не будь ты моим братом, я бы в тебя влюбилась! С приездом, Дени! — и целует меня в щеку.

—Я бы тоже была в тебя влюблена, не будь ты моим племянником. И если бы была лет на двадцать пять моложе. Хотя о чем это я? Я и так в тебя влюблена!

Моя тетя Таня — святая простота. О своих чувствах всегда говорит открыто. Она подходит и крепко обнимает меня, а после целует в обе щеки.

— Ну мама! Разве так можно? — возмущается Катя. — Ладно я так сказала, но ты-то куда?

— А чем я хуже тебя?

— Это, знаешь ли, обидно, мам, — встревает в разговор двух женщин Артем, — мне ты так в любви не признаешься.

—Ты оболтус, Тёма! Симпатичный, милый, но оболтус.

— Мам, ну так я же моложе, мне еще погулять надо, да и учусь я. Вот закончу универ, стану много зарабатывать, тогда признаешься в любви?

— Оболтус ты не поэтому, Тём. Связываешься с неподходящими для тебя девушками, мне такие невестки не нужны. Вот станешь серьезным, как Даня, тогда и признаюсь.

Тетя любит называть меня на русский манер, и ее сразу поправляет дочь:

— Мама, не Даня, а Дени. Ну что ты, в самом деле?

— Мне плевать, как его называют американцы, для меня это Данька, племянник, сын моей сестры. Как же ты похож на своего отца, просто одно лицо.

И сын, и дочь театрально громко вздыхают, что показывает — маму им не переубедить и не переделать, а я лишь улыбаюсь этой смешной, но дружной и любящей семье.

В этот момент из комнаты выходит статный мужчина — отец семейства.

— Ну вы и разгалделись, семья, гостю даже слова не даете сказать.

Мы пожимаем друг другу руки. Константин Бестужев — высокий, серьезный мужчина с добрыми глазами.

— Как дорога, как полет?

— Спасибо, все хорошо.

— В пробку попали? Артем давно отзвонился, что встретил тебя в аэропорту. А вас все нет и нет.

Сразу видно, отец контролирует все передвижения сына и переживает, что тот задержался.

— Нет, просто дело одно было, требовалось срочное решение.

— И как, решил? Помощь нужна? — Дядя Костя работает на госслужбе, но вот какая у него должность, мне неизвестно.

— Нет, спасибо.

— Отлично, тогда мыть руки и за стол. Таня тут для тебя старалась, надо же оценить ее кулинарные таланты.

— А как же я, папа? Я тоже старалась. Почему меня не хвалишь?

— Нашинковать зелень — это не старания, дочь. За подобную мелочь хвалить даже грешно, наверное, — подтрунивает над дочерью Константин. Катька насупилась, и дядя, желая подбодрить ее, добавляет: — Но ничего, сейчас замуж выйдешь, будешь со своим Стасиком отдельно жить. Кашеварить научишься, не переживай. У твоей мамы тоже не всё сразу получалось.

— Ну пап!

— Костя, ты о чем? — одновременно в голос заявляет вся женская половина этого семейства.

— Всё, всё, — поднимая руки вверх, говорит Константин, — сдаюсь. Вы у меня самые лучшие и самые любимые. А еще я проголодался. Покормите? — более жалобным голосом добавляет он.

Я уже прошел за Артемом в сторону ванной комнаты, поэтому не услышал, что же ответили дамы, но в душе появляется такое чувство спокойствия и тишины, как будто я наконец-то дома.

— Что лыбу тянешь? Вспомнил свою стюардессу?