— Ну, во-первых, вы все богачи на самом деле не смотрите на лица людей, которые работают на вас в качестве «принеси-подай». А во-вторых, мы действовали незапланированно. Не надо так утрировать. И давайте уже уйдем с прохода, мы людям мешаем.

Кивнул. С этим я согласен, пара человек уже недовольно ворчали, огибая нас у входа в торговый центр.

Она пытается вырвать руку, но я не позволяю. Вдруг решит сбежать, не буду же я за ней гоняться по всему зданию?! Еще, чего доброго, кто видео снимет и выложит в сеть. Мне такого не надо.

Для меня сейчас первостепенная задача — тихо и аккуратно выведать нужную мне информацию.

Отойдя подальше от входа, встаем за угол, чтобы как можно меньше людей нас видело.

— Итак...

— Итак... — передергивает она.

— Рассказывай. Я жду, — мои нервы на пределе, жаль, что она не мужик, уже бы давно разобрался.

— Не припомню, чтобы мы переходили на «ты».

— Послушай… те. Мне уже не до шуток!

— Мне тоже. Я могу лишиться работы!

— Из-за чего? Из-за того, что я узнаю от вас хоть что-то о Лили? И как вообще вы провернули всё в самолете?

— Она тебе назвала свое имя? — стюардесса выглядит очень шокированной.

А я, что называется, обалдел от ее реакции. Что такого в том, что девушка сказала, как ее зовут?!

— Э… ну да. А что?

— Раньше она так не поступала… Хотя она и тут умело вывернулась, назвавшись неполным именем, — задумчиво говорит она, а в глазах пляшут смешинки.

— И как звучит ее имя полностью?

Стюардесса выгибает бровь. Стерва, все понятно.

Президент Бенджамин Франклин на купюре решит это вопрос, я уверен. Протягиваю ей сотню долларов, на что она только фыркает.

Ясно. Значит, мало. Ну что же, я настолько же нежадный, насколько любопытный, особенно сейчас. Добавляю сверху еще две хрустящие банкноты.

— Еще семь таких сверху, и расскажу, — говорит и при этом забирает из моих рук баксы.

—Шутишь?! Одно имя за штуку зеленых?! — это уже наглость.

— А что тебя еще интересует?

Решаю пойти ва-банк:

— Рассказываешь всё, что о ней знаешь. — Стерва хочет возмутиться, но я не даю ей вставить даже слова и быстро продолжаю: — И тогда сверху добавляю еще штуку.

Все ее мыслительные процессы отображаются на лице. Жадность и жажда легкой наживы борются с ответственностью и правилом не разглашать информацию о пассажирах.

В итоге побеждают первые два, и она произносит:

—Ладно, только деньги вперед.

Достаю еще семь стодолларовых купюр и передаю ей. Улыбается плотоядно, глаза бегают по зеленым бумажкам. Уже явно планирует, на что их потратит.

— И?

— Только никому ни слова, что это я проболталась.

— Детка, я даже имени твоего не знаю, — с легкой насмешкой произношу эти слова, пытаясь успокоить собеседницу. — Да и кому мне это рассказывать?

— Ну, не знаю. Мало ли.

— Короче, давай быстрее. Как ее зовут и так далее. Все, что знаешь.

— Зовут ее Лилиана. За ней стоит какая-то крутая «шишка», при деньгах и власти.

— Откуда такая инфа?

— Наблюдательность.

— Под вопросом. Что еще? Какая у нее фамилия?

— Не знаю.

— Слушай!..

— Я честно не знаю.

— А имя откуда знаешь тогда?

— Ну… знаешь она не первый раз летает нашей авиакомпанией, — смотрю на нее скептически, так как это явно не вся правда. Заметив мой взгляд, она понимает, что такими пространными объяснениями от меня не отделаться и придется выложить всё как есть. — В первый ее перелет в Штаты, примерно год назад, я была бортпроводником того рейса. Она тогда была очень расстроена, почти весь полет проплакала.

— Да ладно! Вот так, при всех ревела?

—А, нет. В бизнес-классе больше никого не было. Только она. Они выкупили все билеты .