Дора села и дернула подошедшего Матвея за руку, укладывая его животом на колени.

Блять!

Он чуть не выругался вслух, но вовремя сдержался. Дора не выгонит его. И он не уйдет добровольно. Терпеть и изображать покорность!

Разговор с Эйрой стоит унизительной порки?

Дора погладила оттопыренные ягодицы, и Матвей вздрогнул от резкого болезненного шлепка.

Ерзать, пытаясь увернуться от ударов, он начал почти сразу. Рука у Доры тяжелая, и кожа горела, как будто на нее плеснули кипятком.

- Лежи смирно! – прикрикнула Дора.

Матвей старался, но получалось плохо. Стало еще хуже, когда Дора велела ему подать щетку для волос, лежащую на полу. От каждого удара темнело в глазах, и, чтобы не кричать, он закусил губу. Впиться зубами в предплечье не получилось, приходилось упираться руками в пол, чтобы не потерять равновесие.

Зачем ему это?!

К черту Эйру! К черту баб с извращенной психикой!

Стоп-слово – красный!

Когда Дора взяла в руки паддл, щетка для волос показалась Матвею детской игрушкой. Боль уже не накатывала волнами, она полыхала не только в ягодицах, но и во всем теле. Он не сдерживал стоны, и слезы градом катились из глаз.

И все же он терпел… ради Эйры. Он сам – извращенец и безумец.

Закончив порку, Дора позволила ему умыться в ванной комнате.

- На нижнего ты похож, как я на балерину, - сказала Дора. – Не уверена, что обучение может что-то исправить.

Включив воду и наклонившись над раковиной, Матвей ревел, как мальчишка. И не от боли, а от обиды. Даже если Дора не пожалуется на него Эйре, та спросит… и Дора скажет, что он не саб.

Все зря! Он проиграл пари…

Что-то теплое коснулось спины. Матвей дернулся и, обернувшись, увидел Эйру. От стыда мгновенно захотелось провалиться сквозь землю. Пусть он не выдержал испытание, но она не должна видеть его таким жалким!

- На, выпей. – Эйра протянула ему стакан с водой. – Это поможет.

Вода пахла то ли валерьянкой, то ли сердечным каплями. Матвей послушно осушил стакан, и дышать стало легче.

- Дай сюда… - Эйра потянулась к ошейнику и расстегнула пряжку. – Я сама верну его Доре.

Матвей всхлипнул, проведя рукой по шее.

- Все, все… Уже все, - произнесла Эйра и успокаивающе похлопала его по плечу. – Неважно, саб ты или нет. Я выслушаю тебя.

Как он решился обнять ее? Непонятно…

Эйра вздохнула, позволяя наглеть. И только спросила:

- Зачем тебе это?

8. 08. Гордость и предубеждение

Эйра могла гордиться собой. Выдержка и хладнокровие – признаки истинной леди. Выключить монитор и сохранять спокойствие нелегко, особенно когда перед глазами – обнаженный Матвей в чужом ошейнике. Эйра – не поклонница этого фетиша, однако саб, принявший от доминатрикс атрибут подчинения – неприкосновенен.

Любопытство кого-то там сгубило? Что ж, Мэт получает свой урок истины, а Эйра получила свой. Больше она не будет утверждать, что Матвей ей безразличен. Просто прибьет засранца, едва до него доберется!

Потому что он – возмутитель спокойствия. А еще – слишком красив и безупречен, чтобы его игнорировать!

Время остановилось. Эйра сидела за рабочим столом, намертво вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Кого и когда она так ревновала? И не вспомнить. Даже Ян не удостоился такой чести, а к нему она всегда относилась по-особенному. Одно время даже думала, что это и есть любовь. Но – нет… Когда появилась Каро, Эйра с удовольствием помогла ей завоевать Яна. И до сих пор искренне радуется их счастью.

Так почему Матвей? Мальчишка! Мажор! Ваниль! Балбес!

Неужели все дело в том, что он – отец двойняшек?

И почему он – отец двойняшек?!

Все было бы проще, будь он обычным парнем. Эйра закрутила бы с ним роман, наигралась бы всласть – и они расстались бы без обид и сожалений. Но у них общие дети! Двое! И просто не получится…