Разговор отвлек Эйру от мыслей о Матвее, но едва она отложила телефон, как снова начала нервничать.

«Не чужой же человек… - размышляла она, вышагивая по кабинету. – Отец Мити и Лисы… А вдруг…»

Что таилось за этим «вдруг» Эйра толком не понимала. Вдруг Матвей – саб?  Вдруг Матвей пострадает? Вдруг Матвей проиграет пари?

Или вдруг она ошиблась и поступает слишком жестоко?

Вдобавок ко всему, руки чесались самостоятельно надрать Матвею задницу. Просто потому что хочется! Просто потому, что он – сексуальный сукин сын…

И это тоже гормоны? Эйра остановилась у зеркала и с ненавистью уставилась на собственное отражение. Как хорошо она контролировала все, что касалось других людей! Куда же делись хладнокровие и разум, когда надо взять себя в руки и перестать метаться. Почему она не выслушала Матвея без всяких дурацких условий?!

Прервать приватную встречу Эйра не могла. Разве что вырубить электричество во всем клубе и свалить все на аварию на линии. Но так низко она еще не опустилась.

Просто сидеть и ждать? Или…

Видеокамеры установлены в каждой комнате привата, и члены клуба это знают. Как знают и то, что Эйра никогда не будет использовать записи в личных целях. У нее идеальная репутация.

Но ведь никто не узнает, если она заглянет туда, где уединились Дора и Мэт. Никто… никогда…

Возможно, это даже хуже, чем прервать сессию. Не так честно. Вернее, бесчестно и отвратительно. Но Эйра только убедится, что Мэт в порядке…

Она все же заперлась в операторской и включила монитор.

Лучше бы она этого не делала!

7. 07. Крепкий орешек

Ошейник давил, мешая дышать: как будто ядовитая змея обернулась вокруг шеи. Матвей старался не думать о том, что добровольно отдал себя в рабство.

«Это временно, - стучало в голове. – Надо потерпеть. Это всего лишь игра».

Матвей понимал, почему Эйра не верит в то, что он – саб. Он и сам сомневался, что способен подчиниться, без разницы, мужчине или женщине. Но он должен, если хочет, чтобы Эйра воспринимала его всерьез.

«Зачем тебе это?» - спросила Чара, откликнувшаяся на его пост о поиске Эйры.

«Я обидел ее. И хочу извиниться», - ответил он тогда.

«Она мне нравится, я хочу ее понять», - пояснил он Яну, услышав аналогичный вопрос.

«Хочу разобраться, что со мной происходит», - сказал он Роберту, единственному другу, которому доверял.

Ответы разные, и каждый из них искренен, как и желание Матвея найти Эйру спустя два года после той памятной поездки на море.

Он был уверен, что забудет эту женщину максимум через неделю после порки, едва с зада сойдут синяки. Он вспоминал о ней весь учебный год, рисуя в конспектах ее профиль. Мысли о ней помогали ему выживать в армии, куда он попал по собственной воле.

Матвей часто задавался вопросом, откуда взялась эта одержимость Эйрой. Он поспорил на нее от скуки. А еще потому, что Робка сказал: «Вау!», заметив ее на террасе кафе.

Матвея Эйра тоже зацепила с первого взгляда. В тот момент он еще не осознал, чем. Ведь красивых девчонок – что рыб в море. Их даже ловить не надо, сами плывут в сети. Это потом, познакомившись с Эйрой ближе, он понял, что повелся на ее взгляд: уверенный, глубокий, спокойный.

На пари Матвей забил еще до того, как получил ремнем по заду. Однако и о серьезных отношениях с Эйрой не размышлял, просто наслаждался легким курортным романом. С ней было интересно, она умела слушать, рассказывать, объяснять. Рядом с ней Матвей чувствовал себя мужчиной, в котором ценят личность, а не размер кошелька.

И о порке не жалел, как ни странно. Жалел о том, что не смог расстаться с Эйрой по-хорошему. И что послушался и не стал трясти администратора, чтобы узнать ее адрес. Тогда он нашел бы ее намного раньше.